В центре зала блестел лаковой поверхностью тёмно-коричневый стул.
— Присаживайтесь, — любезно предложил Дайон. — Это просто формальность, но вы в числе последних видевших нашего дорого Кателя.
Я с трудом вдохнула и выдохнула, сделала первый шаг, второй, третий. Нужно было выглядеть уверенно, но, судя по холодку на щеках, выглядела я бледно.
Наконец добралась до стула и села. Неудобно прямая спинка подпёрла меня, холод сиденья пробирался через одежду.
— Добрый день, — мой голос дрогнул. — Не знаю, что случилось с господином Кателем, после того как он отправился в город, но готова ответить на любые ваши вопросы.
— Как вы устроились? — подался вперёд Дайон и сцепил пальцы. — Дом понравился? С работой справляетесь?
Я приоткрыла рот. Что за вопросы? С другой стороны, ничем не хуже ожидаемых. Небрежно пожала плечами, но, кажется, получилось больше похоже на судорогу:
— Устроиться толком не успела, но дом прекрасный, спасибо. А работа — её куда больше, чем ожидалось. Хотелось бы увидеть здесь профессионала, у которого было бы чему поучиться.
Вяло отмахнувшись узловатой рукой, старик проскрипел:
— Мы здесь не благотворительностью занимаемся, предоставляя практикантам наставничество профессионалов. О своей компетентности следовало позаботиться во время обучения, а теперь лишь оттачивать мастерство.
Нервная улыбка искривила мои губы:
— А я и отточила. Но во время учёбы мне столько зомби даже просто увидеть не довелось, не то что упокоить. О гулях и говорить не приходится. Отличная практика получается.
Старик задрал острый нос, блеснуло пенсне:
— Ехидничать вздумали?
— Ни в коем случае, — изящно приложив кончики пальцев к груди, я постаралась изобразить невинное изумление, похлопала ресницами. В университете иногда срабатывало.
Порез жгло, и правый глаз тянуло зажмурить, но я смотрела на судей во все невинно-беззащитно распахнутые глаза. Дайон улыбнулся шире, его сосед глянул поверх пилки, а суровое лицо старика слегка смягчилось, но скрипучий голос звучал раздражённо:
— Поэтому мы вам и платим как полноценному штатному работнику.
Платят они так потому, что законом положено, но:
— И я за это очень благодарна. Рада трудиться на общее благо. И к взаимной выгоде.
— Откуда у вас порез? — резко спросил мышеволосый, его слегка асимметричное лицо, секунду назад расслабленное, стало хищным.
Рука невольно взметнулась вверх, пальцы коснулись скользкого от мази лба:
— В купальне поскользнулась, разбила лоб о кадку, — кровь отхлынула от лица, захлестнула паника. Бежать-бежать-бежать. Слова посыпались слишком быстро, сбивчиво: — Я почти всё время провела с господином Валентайном. Он довёз меня от выселка до города, мы сидели в «Графском подворье» с ним и господином Ксавье…