К лицу, скрытому свалившимся капюшоном, прихлынула кровь. Конь победно заржал — второй Саги! Стражник засмеялся. Звякнула сбруя, конь колыхнулся, и меня крепко ухватили за бёдра и потянули вниз. Приземлилась я в объятия стражника, он меня развернул. Капюшон закрывал обзор, но я видела пухлые губы, оказавшиеся слишком близко к моим… А крепкие руки не просто держали — скользили по спине, медленно покрывавшейся мурашками.
Нет, я знала, что к ведьмам, не отягчённым обязанностью блюсти невинность, проявляют повышенный интерес любители лёгкой добычи, но в институте нас не хватали!
Широкая ладонь скользнула на ягодицу и сжала. Я взвилась. Стражник белозубо ухмылялся. Инициировал бы меня как пить дать, но маги не работают простыми стражниками, такого прыткого лучше держать в узде.
— Ещё раз так сделаешь, руку наглую до плеча сожгу, — пророкотала я.
— Правда? — Улыбка чуть погасла, но только чуть, он потянул мой капюшон, открывая лицо. — Не нравлюсь?
— В развлечениях такого рода не нуждаюсь, — как можно равнодушнее ответила я, чтобы он не вообразил в этом кокетства.
— Почему? — искренне изумился стражник.
В пах его садануть, что ли?
— Руки убери — это последнее предупреждение, — я нахмурилась, сурово стиснула губы, хотя хотелось просто без предупреждений врезать ему в пах, чтоб неповадно было.
На загорелом лице отразилась широкая гамма эмоций от насмешливости и неверия до почти страха. Руки стражник всё же убрал, отступил.
Под шумок конь объедал с клумбы жёлтые разлапистые цветы. Кашлянув, одёрнув ремень, стражник направился к выходу со двора, то и дело оглядываясь с видом несчастного ребёнка, у которого отняли конфету. Я пошла к коню — конь с невинной мордой отступал. Как Саги, будет надо мной глумиться?
Сверху звонко свистнули. Всхрапнув в ответ, конь послушно ко мне подошёл. Застыл. Посмотрев вверх, никого в открытом окне второго этажа не обнаружила. Через несколько секунд решила попробовать ещё раз оседлать коня. Стремена были высоковаты. Ухватившись за изогнутую луку, я с трудом — корсаж впивался под грудь и в бедро — подтянула ногу на нужную высоту, постояла, переводя дыхание и ожидая подвоха, но конь напоминал статую, только бока вздымались. Ладно, поверим. Я оттолкнулась от земли и впрыгнула в седло.
Конь стоял. Что, теперь не пойдёт? Взяв поводья, я осторожно ими дёрнула, и конь пошёл к приоткрытым воротам. Ура! Я оглянулась на открытое окно. Прячась в тени, Саги хмуро за мной наблюдал. Сейчас его печати напоминали растёкшуюся от слёз краску.
Смотрел, как меня лапают, и не помог осадить нахала? Ну я хотела, чтобы Саги подчинялся без своеволия — он так и сделал. Без приказа не вмешивался. Так почему грудь спирало от негодования?