И где Матис? За ночь я не подросла, а рыжий не уменьшился — нужна помощь. Вздохнув, я ухватилась за луку и потянулась ногой к стремени.
Бёдер, почти ягодиц, коснулись, я дёрнулась:
— Ай!
— Спокойно, — раздался над ухом голос Саги. — Я просто помогу. Во второй сумке пирог с яблоками, немного окорока и хлеба.
Саги держал меня за бёдра, и я не могла шелохнуться от волнения, тягучего и слишком близкого к возбуждению. Сердце стучало так дико. А от горячего, щекотавшего висок дыхания по коже бежали мурашки, глаза закрывались. Вот бы сейчас в тихое место, в котором ничего не надо делать…
— Готова? — чувственно прошептал Саги.
— К чему?
Глаза закрылись. Всегда смеялась над кошками, когда они сходили с ума от запаха кот-травы, исходили слюнями, тёрлись, мурлыкали, — а сейчас я как кошка, и кот-травой был Саги, жар заливал меня от макушки до пяток. Нет, определённо надо скорее лишаться невинности и…
— Работать, — несколько раздражённо отозвался Саги, перемещая руки с почти ягодиц на талию. — Сесть на этого проклятого коня и заняться делом.
Интонации его голоса слегка отрезвили. Я собралась: «Надо найти себе мужчину. Ведьма я или нет?»
— Готова, — вздохнула я.
Саги подтолкнул так сильно, что в седло я почти влетела. Рыжий покорно стоял, только ухом дёрнул. Два сапога пара — и оба на левую ногу.
— А где Матис? — Я ударила пятками, но конь не шелохнулся.
— Не знаю, — потрепав всхрапнувшего рыжего по морде, Саги что-то присвистнул, и конь зашагал к воротам, тихо звякнула сбруя.
— Меня научишь? — Я смотрела на макушку идущего рядом Саги.
— Возможно, — хмуро отозвался тот и, прибавив шагу, обогнал нас, снял массивную перекладину с ворот.
Ох, снова придётся слушать нескончаемую болтовню Матиса. Я передёрнула плечами.
Отступая, Саги едва приоткрыл створку, будто опасаясь, что Матис просочится внутрь. Ухватившись за поводья, я направила Рыжика так, чтобы не стукнуться коленом. Вверху по улице скрипела телега, дородная женщина с двумя закрытыми тканью корзинами шла мимо, всё больше выворачивая шею, чтобы меня разглядеть.
Громко захлопнулись ворота. Вздрогнув, я оглянулась на массивные гладкие доски. Сбоку сдвоенно зацокали копыта.
— А вот и наша красавица собралась, — раздался незнакомый сильный голос.
Ко мне подкатывал бородатый мужчина на сером коне: загорелый белозубый брюнет в кожаных доспехах стражника и тёмном плаще.
Решили каждый день проверять меня на прочность новым кандидатом? Этому было за сорок, даже ближе к пятидесяти, но взгляд весёлый, в курчавых волосах ни сединки. И выглядел он задорнее, бодрее Матиса, жизнерадостность лучилась в светлых весёлых глазах.