Позади алтаря грот был вырублен так глубоко, что в его глубине при наступлении сумерек царил полнейший мрак; бедняга Янг чуть не сломал себе шею, провалившись в небольшое отверстие в полу, тем менее заметное, что оно было скрыто выступом скалы. Однако он своевременно ухватился за этот выступ и не упал, после чего торопливо зажег восковую спичку, чтобы взглянуть, можно ли здесь пройти. Из отверстия спускались вниз каменные ступени, сильно истертые, как будто здесь прошли тысячи ног. Янг быстро спустился туда, держа перед собой восковую спичку, – мексиканские восковые спички горят, как свечи, – захватив их целую коробку на всякий случай. Через минуту мы услыхали его голос, окликавший нас, но не могли понять, откуда он раздавался, потому что Янг спустился вниз, а звук, слышанный нами, исходил как будто сверху. Прислушиваясь с удивлением, мы снова увидели свет внизу, и наш товарищ поднялся по лестнице, громко смеясь.
– Вот так штука! – сказал он. – Я думаю, что старые жрецы набросились бы на меня всей компанией, если б знали, куда я попал. Ведь истукан-то этот пустой, а в нем могут поместиться шесть человек, и в голове у него щель, так что оттуда можно все видеть и очень удобно возвещать разные пророчества, как будто от имени самого идола. Еще бы! Да с такими средствами можно заставить сделать что угодно тысячную толпу, которая искренне верит в Джека Муллинса.
Однако любопытное открытие, сильно заинтересовавшее меня и фра-Антонио, не подвинуло ни на волос решение вопроса, как нам выйти из долины. Мы все еще питали слабую надежду найти царский символ со стрелой, указывающей путь; этот знак убедил бы нас в том, что город, погребенный в глубине озера, был не тот, который мы искали. Впрочем, и без того следовало непременно найти выход. Не могли же мы оставаться в этом замкнутом месте! И вот мы принялись тщательно осматривать утесы па западной стороне. Ни один дюйм поверхности скал, насколько их можно было окинуть взглядом, не ускользнул от нашего внимательного осмотра; но, даже смело карабкаясь на выступы утесов в некоторых местах, мы не открыли ни следа тропинки. Таким образом мы медленно прошли вдоль утесов до северного края озера, потом также медленно вернулись обратно, а затем взяли вправо к южному краю, после чего вернулись снова к пункту отправления и сели в большом унынии перед статуей Чак-Мооля.
Только одно открытие сделали мы во время нашего обхода и оно послужило нам ключом к загадке: каким образом несчастный город был так внезапно затоплен водой? Как раз у северной окраины долины мы увидели высоко над нами громадную выемку более чем в тысячу футов ширины. Земля под ней была прорыта в виде глубокой канавы и усыпана громадными обломками скал. Очевидно, вода хлынула этим путем из горного озера сверху и город был моментально затоплен. Вероятно, жители были предупреждены о грозившей им участи оглушительным шумом обвала и увидели издали блеск воды, устремившейся сверху водопадом. Прежде чем вода затопила улицы города, они еще успели взобраться на высокую насыпь, где стоял их храм. Обезумев от ужаса, эти люди, вероятно, осаждали просьбами своих жрецов принести поскорее человеческую жертву для умилостивления разгневанного божества. Но надо полагать, что раньше, чем жертвоприношение совершилось, и народ, и жрецы, и обреченная жертва погибли вместе, настигнутые наводнением.