Пальцы его сжимались в кулаки и разжимались. Мередит видела, что Ник борется с желанием хорошенько ее встряхнуть, вытряхнуть, так сказать, неразумение супруги. Нервничая, она потупила взор и принялась изучать текстуру потертого ковра под ногами, избегая осуждающего взгляда мужчины.
– Думай, что тебе хочется, но сегодняшнюю ночь мы проведем как муж и жена. Весьма сомневаюсь, что твоя нравственность будет этим сильно шокирована. Насколько я помню, тебе и самой это нравится.
Услышанное рассердило Мередит. Больше всего она досадовала из-за того, что он говорит чистую правду. Если он будет приставать к ней, то у нее все равно не хватит решимости и желания сопротивляться. Графиней овладевало отчаяние. С той самой ночи, когда они неожиданно встретились у дверей детской комнаты, ее сердце готовилось к капитуляции перед ним. Но она должна хотя бы попытаться. Именно на отпоре настаивала ее гордость. Унижение, вызванное поступком Эдмунда, меркло перед тем, что мог сотворить с ее сердцем этот мужчина. Для нее жизнь станет адом, если она будет связана крепкими узами с человеком, не способным ответить любовью на ее любовь. Каждая минута, проведенная в молитве, чтобы он никогда не узнал, что ее сердце принадлежит ему, станет настоящей пыткой. День за днем видеть безразличие на его лице… Такая жизнь медленно погубит ее.
В дверном проеме появился мистер Элиот. Он успел умыться, и теперь его мокрые волосы липли к коже головы, образуя нечто наподобие шлема. Хозяин таверны и его жена выступали в роли свидетелей бракосочетания. Жизнерадостно улыбаясь, женщина вытащила из вазы стоявшие там цветы и сунула их в руки Мередит. Сжимая липкие, влажные стебли ладонями, графиня в оцепенении слушала слова, во второй раз связывавшие ее узами брака.
– Ты, Николас! Клянешься ли ты перед Богом и этими свидетелями хранить верность этой женщине?
– Клянусь, – спокойно и хладнокровно ответил Ник.
Мистер Элиот повернулся к Мередит и повторил вопрос. Графиня пыталась, сбросив оцепенение, запомнить этот момент во всех подробностях, чтобы впоследствии не забыть, но происходящее уже было подернуто туманом зыбкости. Должно быть, она ответила, как полагается. Мистер Элиот объявил их мужем и женой. Обняв за плечи, Ник повернул ее к себе, чтобы поцеловать. Его губы едва коснулись ее губ. На секунду Мередит ощутила их легкое прикосновение. А потом к ней бросилась с объятиями жена хозяина таверны. Женщина без умолку радостно тараторила так, словно она не была свидетельницей сотен венчаний, происходивших в этом маленьком зале.