– А откуда ты узнал, что к ним начальство приехало?
– Тот человек предупредил. И я пошёл.
Тут Колян перестал говорить и задумался. Моргало не сдержался и опять спросил:
– А дальше что?
– Что! Что! – в сердцах сказал Колян. – Хорошо, что я фугаску отложил. Спрятал под ёлку, мусором засыпал. А после только вышел на тропу, начал место выбирать, пригнулся… И вдруг как рванёт! Как полыхнёт огнём! И больше ничего не помню. Очнулся, смотрю, уже ночь.
И Колян снова замолчал. Генерал сказал:
– Скорей всего, растяжка там была, и ты за неё зацепился.
– Не было там ничего! – очень сердито воскликнул Колян. – Я что, слепой?!
– Ну, тогда, может, они это по радио, – предположил Моргало.
– А как они узнали, когда это радио включать?
– Так а тот твой человек зачем?! Вот он тебя и стуканул! Сидел там где-нибудь рядом на ветке, когда надо, дал отмашку, они и рванули. По радио.
– Тогда они бы меня после подобрали. Пришли на взрыв и подобрали бы. А так никто не приходил.
– Так, может, и приходили, а ты в бессознанке лежал.
– Вот и подобрали бы, раз в бессознанке!
– Зачем ты им?!
Колян растерялся, молчал. Тогда Генерал сказал:
– Как это зачем? Для опытов.
Теперь уже Моргало замолчал, заткнулся. После очень сердито сказал:
– Ладно. А что дальше?
– Уполз я оттуда, – нехотя сказал Колян. – Перележал в болоте. А после совсем уполз.
– И они тебя так и не видели? – опять очень недоверчиво спросил Моргало.
– Ну, знаешь! – со злостью воскликнул Колян. – Не веришь, не слушай. Сам сходи и сам проверь на месте.
Моргало молча усмехнулся и повернулся к Генералу. Генерал сказал:
– Вот за этим тебя и позвали, Коляша. Чтобы на месте проверить. Виктор Леонардович, – продолжил Генерал, отворачиваясь от стола и поворачиваясь к этажерке, – Виктор Леонардович для того и прибыл к нам, чтобы мы его надоумили, как туда пробраться, ты же там все входы-выходы знаешь. И можешь начертить чертёж! Диспозицию, так будем говорить, будущих важных ударов.
Тут он опять повернулся к столу и положил на него чистый лист бумаги. А на лист положил карандаш. И приказал:
– Валяй!
Колян начал рисовать чертёж. Это Генерал учил его чертить, говорил, что карты – вот где настоящая наука, и это нужно в жизни, не то что всякая хрень, которой всю бумагу измарали и погубили державу и вообще всю цивилизацию вместе с Китаем и Америкой, хотя этих и не жалко, конечно, но всё равно ведь люди, а не санитары. Смерть санитарам, кричал Генерал, если сильно напивался или его, даже просто трезвого, очень сильно донимали какой-нибудь несправедливостью. А тут он смотрел на Коляна, как тот рисовал чертёж, и одобрительно кивал. Но, правда, иногда и приговаривал: