В начале апреля 1941 года батальон связи 134-й стрелковой дивизии, в котором я служил, выехал из Мариуполя в лагерь, в окрестности Белгорода. Прекрасное место для военной подготовки. Среди вековых сосен мы оборудовали полосу препятствий, курилку, столовую, классы для занятий, столы для чистки оружия, разбили палатки. Но прошло несколько дней, и нам приказали уничтожить все, что построено, чтобы «враг не мог догадаться, что было на этом месте». Затем полк построили и объявили поход на дальнюю дистанцию. Куда мы идем, нам не сказали, да мы и не ждали объяснения. На дальнюю так на дальнюю, все равно скоро демобилизация. Начальству виднее. Было приказано взять на себя все, что положено солдату в походе: оружие, боевые патроны, противогаз, флягу, вещмешок с неприкосновенным запасом питания, шинель в скатке – тяжесть для похода предельная. Но наше начальство, привыкшее выполнять и перевыполнять, приказало взять на себя еще и одеяла в скатке. Это уже было сверх всякой нормы – тяжело, неудобно и не нужно, но приказ есть приказ.
Сверх всего этого радисты (а я был в то время радистом) несли на себе радиостанцию (по-военному рацию).
Сегодня, когда с помощью телефона, помещающегося в нагрудном карманчике пиджака, можно связаться практически с любой точкой земного шара, читателю будет, пожалуй, небезынтересно узнать, что рация 6ПК (полковая радиостанция) держала устойчивую связь всего на 6 километров микрофоном и на 12 километров ключом Морзе, а общий вес ее был чуть меньше четырех пудов. Переносилась она в двух упаковках. Нести на себе каждую из них должен был расчет из 4-х человек, сменяя друг друга в походе.
Сначала, несмотря на непосильную ношу, мы двигались довольно бодро. Были молоды и силенок хватало. Выходили мы рано утром, еще до рассвета. Было приятно испытывать утреннюю прохладу, наблюдать, как встает солнце, как предметы постепенно обретают объемность и яркие краски. Было радостно смотреть, как в небе плывут облака, смотреть на пышную зелень, на белые украинские хатки. Постепенно дорога высыхала от утренней росы, поднималась пыль, потные лица солдат становились от нее серыми, становилось трудно дышать, лямки радиостанции врезались в тело. Теперь нам было не до красот природы. В голове стучала одна мысль: «Привал! Поскорее бы привал!»
Но вот, наконец, команда «привал!» Можно снять с себя амуницию, упасть на землю и отдохнуть. Но сначала нужно поставить винтовки в пирамиды. Ставим винтовки штыком к штыку, освобождаемся от амуниции и падаем на землю. Но появляется старший лейтенант Стрельников и велит натянуть шпагат: проверяет, ровно ли поставлены пирамиды. Оказывается – неровно.