Грохочущая техника на экране сменилась красочной заставкой. Кончился парад.
– Ладно, не дуйся, – я обнял сестричку. – И вообще знаешь что? Поехали к нам, ей-ей.
– К Марине? – вся надутость с Ленки мигом слетела.
– Ну да, – я улыбнулся. – А то она уже пеняла мне, мол, сколько времени знаемся, а даже сестра твоя в гости ни ногой. Манкирует, стало быть.
– Я манкирую? Да хоть сейчас!
– Ну вот и ладненько, вот и договорились. Сейчас Марина с Красной площади выберется, позвонит, и…
Телефон на столике застрекотал так неожиданно, что я вздрогнул. Нервы-нервишки расшатались, однако, товарищ Привалов.
– Да!
– Антон? – родной голос в трубке явно взволнован. – Сможешь сейчас подойти?
– Куда?
– Где ты мороженым меня кормил.
– Понял, иду.
– Жду! – короткие гудки.
Помедлив секунду, я положил трубку и молча двинулся в прихожую. Вейла зря паниковать не станет.
– Тоша, ты куда? Марина звонила?
– Она.
– Что-то не так?
– Похоже. Если что, скоро не жди!
На улице дул резкий порывистый ветер, и если на припеке майское солнышко скрадывало прохладу, в тени от озноба не предохраняла даже толстая вельветовая рубашка. Интересно, сколько сейчас в Москве градусов… похоже, пятнадцать, не больше. Как точно выразилась моя ненаглядная: «Если ты скажешь, что тут у вас когда-то бывает тепло, я просто не поверю»…
Ну вот и он, тот самый киоск. Где я в прошлом году пытался угостить ничего не подозревающую иномейку затвердевшей от холода водой с приправами. А вот и она, сломанная скамейка. Так ведь за зиму и не починили… дикари-с…
– Здравствуй, Антон. – Она, как всегда, возникла будто ниоткуда. Серо-стальной костюм, жакет со значком и юбка до колена, строгая белая блузка – и не подумаешь, что несколько дней назад эта деловая дама демонстрировала трудящимся краешки ягодиц.
И уж подавно невозможно представить, что в этих вот прекрасных глазищах так любят плясать, резвиться смешинки. Сейчас в них безраздельно царил тёмный, липкий, как мазут, ужас, с трудом подавляемый силой воли.
– Что случилось, родная?
– Пока ничего, – голос напряжён, как взведённая пружина арбалета, и оттого особенно ровен. Она цепко подхватила меня под руку. – Пойдём пройдёмся. Праздник же.
– Погоди… ты можешь вкратце хотя бы намекнуть?..
– Ничего не говори, просто шагай в ногу.
Более вопросов я задавать не стал. Шагать так шагать.
Шагали мы довольно долго, и уже нетрудно было догадаться, чего именно ищет иномейка. Самый тихий переулок, где при желании можно услышать, как падают листья. И даже как растут. И в том переулке самый глухой тупичок, куда нога человека ступает нечасто.