– Неет… – пробормотала девочка. – Глазаа слепиит… очеень… ниу олле лау-лау… не виидно ниичегоо…
Я лишь хмыкнул, торопливо обламывая с ближайших кустов ветки, по возможности сухие. Глаза слепит, ага… будто это электросварка, а не костер… Замёрзнуть насмерть, гуляя осенью практически голой по ночному кладбищу, она, значит, не боится. И воспаления лёгких тоже не опасается. А вот костерок мой её глаза слепит невыносимо…
– Неет… – девчонка вдруг накрыла голову одеялом, словно огонь и впрямь донимал её даже сквозь закрытые веки. Помедлив, я в недоумении затоптал костёр. Что-то тут… что-то не так тут, как хотите…
Да откуда она вообще тут взялась?! И кто её отпустил из дому в таком-то наряде?!
– Тебе согреться срочно нужно, – пробормотал я. – В тепло тебе надо, понимаешь?
– Теплоо… надоо, даа… тоолько неет теплоо… аме ве иу… хоолодно…
Решение, ворочавшееся в моей обалделой голове, наконец-то выбралось на свет. Так… Откуда бы она ни взялась, одно точно – в тепло ей надо. Притом срочно. До моей хаты тут полтора километра по прямой… ну, дворами чуть больше…
– За шею держаться сможешь?
Короткий утвердительный кивок.
* * *
Вот интересно, кто придумал все эти легенды про рыцарей, таскающих прекрасных дам на руках? Нет, я не спорю, может, они в те времена и таскали. Для тренировки, ага. Чтобы потом в трёхпудовых доспехах чувствовать себя легко и непринуждённо. Вот только я не средневековый рыцарь, к глубокому сожалению. И остаётся лишь радоваться, что дама мне попалась не полноразмерная… Однако спасение человека есть непременный долг любого пионера…
– Таам яама… – в самое ухо пробормотала мне спасаемая. Притормозив, я вгляделся – точно, яма. Хорошая такая яма, похоже, слегка замаскированная под лужу – сверху немножко водички, а дна вообще нету. Самое то для получения удовольствия ночными прохожими.
– Не царапай мне шею, – попросил я. – У тебя что, перстень на пальце, что ли?
Никакой реакции. Ой, не дотащу… ой, уроню… скамейку мне, скамейку…
– Воон таам скамия… скамеейка… – короткий кивок.
Действительно, меж пары разлапистых кустов притулилась новенькая, ни разу не ломанная ещё скамеечка. Брякнув на спасительную лавку свою ношу, я почти что рухнул рядом.
– Уфф…
– Устаал?
– Есть малость, – я улыбнулся. – Слушай, ты ведь так и не сказала своего имени. Как тебя звать?
Пауза.
– Тии можеешь зваать менья Вейла.
– Вейла… Так ты из Прибалтики?
Пауза.
– Неет.
– Угу… Финка, стало быть?
Долгая, долгая пауза. Но я уже и сам видел – ляпнул мимо. Ну какая она финка? Финны, они ж как наши эстонцы. Да, эстонцы тоже тянут звуки в словах, но тянут совсем не так, как эта вот девчонка. То есть близко нет ничего похожего. Те просто растягивают, насколько дыхания хватит, а тут… такое ощущение, что слово произносится дважды, с крохотной задержкой. Вот и наслаиваются звуки, на согласных оно почти незаметно, а на гласных вполне.