— Хорошо, — кивнув, говорит учитель, — сыграй мне теперь что-нибудь из классики. Какое-нибудь произведение, которое ты знаешь.
Отрицательно кручу головой.
— Я ничего не знаю, сонсен-ним, — печально говорю я.
— Как не знаешь? — не понимает сонсен-ним, — Почему?
Потому, что до сих пор так и не удосужился что-то разучить из произведений местных признанных гениев! Как и с историей. А когда мне было? То одно, то другое, то понос, то золотуха…
— Ну, так… — неопределённо говорю я, уводя взгляд в сторону.
— Как же ты тогда училась? — совсем не понимает меня сонсен-ним, — Судя по уровню твоей игры, у тебя есть хорошая практика. Ты должна была за её время разучить хоть одно классическое произведение!
— Не успела, — смотря на него честными-пречестными глазами, объясняю я, — у меня практика всего четыре месяца, сонсен-ним, и мне было не интересно играть чужое. Я сразу начала играть своё.
— Своё?! — подскакивает на месте учитель, — Как можно играть своё, едва начав играть?
— Ну… я изучила ноты, — старательно заталкивая назад улыбку, которая пытается вылезти наружу и растянуть мои губы до ушей, поясняю я, — поняла, куда нужно нажимать, чтобы получалась красивая музыка, вот и всё… Стала играть. Зачем мне играть чужое, если я и сама могу?
Сонсен-ним абсолютно непонимающе смотрит на меня. Наверное, так смотрел бы чёрт на ангела, внезапно материализовавшегося в аду. Видя, что человек находится в непривычно сложном для него мозговом процессе, я решаю разрядить обстановку.
— Давайте, я вам сыграю ещё одну штучку, сонсен-ним? — предлагаю я, — Она весёлая, там все пляшут и поют.
Не дожидаясь согласия, я разворачиваюсь к роялю и играю свою коронную "польку".[5]
— А кто там пляшет и поёт? — в наступившей тишине спрашивает преподаватель, когда я решительно заканчиваю сильными финальными аккордами.
— Девушки, — оборачиваясь, с удивлением говорю я.
— Какие? — осторожно спрашивает препод, вытянув шею и с подозрением смотря на меня.
— Когда я играю эту музыку, — объясняю я, — то представляю танцующих девушек. Не современниц, а скажем, живших в прошлом веке. В Европе… Девушки из небогатых семей, одеты в тёмно-коричневые платья с длинными юбками до ступней. Они польки, или немки…
Преподаватель смотрит на меня, группа смотрит на меня, некоторые даже рот открыли.
— Это называется визуализацией музыкального образа, — говорю я, — я об этом читала. Музыка есть во всём. В море, в ветре, в листве дерева… Нужно только иметь подходящее настроение, чтобы её услышать, сонсен-ним…
Сонсен-ним молча внимательно смотрит на меня, одноклассники за спиной выдыхают и начинает перешёптываться, обмениваясь впечатлениями.