Девица возвращалась обычной дорогой, через базарчик, вот только притихший он был и люди куда-то запропастились. Девица на каблучках вертко осмотрелась, а женщины-торговки начали из дверей высовываться, и спрашивать ее:
— Они ушли… да… ох, и страшные были, — молвила одна и выпорхнула из укрытия, товар свой заново перекладывать.
— А кто был-то? — поинтересовалась Фрейлин, не нравилась ей эта пугливость местных торговок, тех даже стражи правопорядка не пугали, а тут убегали, даже товар не сложили.
— Да были тут эти… в черных одеяниях, как пришли, мы и попрятались со страху.
А дальше послышался истошный женский крик, женщина в летах стояла и плакала, посреди переулка, наша героиня к ней подошла и поинтересовалась, что случилось:
— Дети, они моих детей куда-то забрали, я им говорила чуть что прятаться, а теперь их никого нет.
— И моего Дода забрали, — завопила еще одна женщина, из окон тоже начали беспокойно высовываться женские головки, детей звать. Ребятишки тут всегда носились, их собиралось человек по десять, и гоняли улицами, а теперь никого не было. Отчаянные матери звали отпрысков, Фрейлин оказалась в эпицентре вопящих, зовущих женщин. Дама решила поскорее отсюда убираться, надобно добраться в особняк, и рассказать о том колдуну. Она словила мимо проезжающий кэб, уплатила серебром, и немедля велела ехать к особняку виконта Беррингтона.
Тем временем, в дальнем уголку затаилась темная тень, это был человек, облаченный в мантию, он скользнул вдоль стены, не замечаемый местными товарками и прохожими, его путь лежал к той же халупе, из которой недавно вышла Фрейлин.
В дверь снова постучались, старушка, ворча, пошла открывать. Она подумала, что видимо ее знакомая что-то забыла, и вернулась. Гостей у шаманки почти не было, разве кто заглянет за надобностью. В этот раз подслеповатые глаза женщины не сразу узрели кто перед ней стоит, черная тень шмыгнула мимо хозяйки, та всполошилась:
— Кто здесь? — встревожено поинтересовалась она, пытаясь осмотреться по сторонам, но чувствовала лишь холодный ветерок около себя. Шаманка закрыла двери, заперла их надежно на засов, чтоб никто не проник в ее жилище, и поплелась к себе, недоумевая, кто же это к ней постучался. А темная тень притаилась в углу, дожидаясь, когда старая шаманка добредет до себя. Торговки еще зазывали покупателей, но вдруг услышали холодящий окрик из дальнего конца улицы. Казалось, будто кого-то живьем колют, потом крик прекратился, женщины, привыкшие ко всему, пожали плечами и больше не обращали ни на что внимания. А дом так и остался, закрыт на засов…