Изгнанная армия. Полвека военной эмиграции. 1920–1970 гг. (Гончаренко) - страница 188

в одном из писем Н. Беттелю – автору книги «Последняя тайна» – обвиняет П. Н. Краснова в «подготовке убийства Павлова с целью завоевать доверие немцев и стать Атаманом». Павлов действительно погиб при странных обстоятельствах, обстрелянный белорусскими полицаями, хотя, по некоторым данным, это случилось с ведома немецкого командования, увидевшего в Павлове независимого харизматического казачьего лидера. Доманов же после смерти походного атамана Павлова успел погреть руки на посылке казаков на усмирение Варшавского восстания в 1944 году, где те участвовали в этой кровавой вакханалии вместе с солдатами РОНА. «Сколько погибло там казаков, а у Т. И. Доманова появились варшавские “сувениры” – драгоценности и килограммы золота, которыми он сам хвастался, называя их “подарками от героических полков”. Известно, что и за эту гибель казаков он получил Железный крест (II класса. – Примеч. авт.)…»[183]

В отличие от Доманова, Кононов, после того, как ему удалось ускользнуть из рук СМЕРШ в 1945 году, активно разыскивался советскими органами госбезопасности. С 1956 года его фамилия постоянно находилась в «Алфавитных списках агентов иностранных разведок, изменников Родины, участников антисоветских организаций, карателей и других преступников», подлежащих розыску КГБ. Возможно, что розыск достиг поставленной цели: 15 сентября 1967 года Кононов погиб в Австралии в автомобильной катастрофе в возрасте 64 лет. Подобная судьба постигла и еще одного чина РОА – К. Сахарова (Левина), и тоже в Австралии.

Сама же биография Кононова еще требует дальнейшего изучения и объективного осмысления, наряду с его ролью в РОА и казачьем движении во время Второй мировой войны. Современные исследователи отрицают даже казачье происхождение Ивана Никитовича на основании воспоминаний многих казаков в эмиграции. Несмотря на декларативные утверждения Кононова, что он пришел в расположение частей фон Шенкендорфа вместе с полком и полковым знаменем, что ошибочно повторил А. И. Солженицын в первом томе «Архипелага», где про подчиненных Кононова автор с наивной патетикой воскликнул: «…и весь полк пошел за ним!»[184]

Сохранились документы, в которых сообщается, что Кононов был взят немецким патрулем в плен, и не вместе с полком, а вместе с группой, состоявшей из нескольких советских офицеров. Что же касается личного состава полка, то часть его еще некоторое время продолжала боевые действия против немцев. Полковое знамя в настоящее время находится в московском Музее Вооруженных сил РФ в Москве. На одном из допросов в СМЕРШ немецкий офицер связи при Кононове, некто Ритберг, показал, что при формировании своей первой казачьей сотни в составе вермахта Кононов объехал несколько лагерей для военнопленных красноармейцев и завербовал несколько десятков человек. О личном составе полка, который, по утверждению склонного к мифотворчеству Кононова, подбирался им с финской кампании, немецкий офицер ничего не говорит. Во всяком случае, оказавшись в немецком плену, Кононов весьма кстати «вспомнил», что он казак. Мы знаем, что отношение к казакам со стороны немцев было более лояльным, нежели к другим народам, в частности к русским. Тем более что сам Гитлер признал казаков «полноценной расой» и даже союзниками Германии в борьбе с русскими. Отсюда конъюнктурно появился первый кононовский призыв к казакам: «Первый враг – русские, второй – большевики». Многим позже, опять в силу быстро меняющейся фронтовой обстановки, Кононов изменил столь резкую постановку вопроса и призывал к объединению всех антибольшевистских сил в рамках Русской освободительной армии. Не до конца известны и действия Кононова на заключительном этапе войны. По мнению казачьих генералов Науменко и Полякова, он в тяжелую минуту бросил казаков, отбыв из XV Казачьего кавалерийского корпуса в штаб Власова. Согласно некоторым воспоминаниям офицеров РОА, есть свидетельства о том, что этот поступок был продиктован также конъюнктурными соображениями – Кононов выбивал себе должность командира корпуса, уговаривая главнокомандующего ВС КОНР сместить Хельмута фон Паннвица. Фон Паннвиц, как известно, был казнен в Москве, добровольно решив разделить участь подчиненных ему казаков. Генерал же Кононов оказался на пятом континенте.