Эдик припарковался у большого магазина. Он решил, что это и есть центр Ярославля. Был день. Всюду были люди. Эдика трясло. Второй день его бил сильный озноб. Эдик увидел перед собой большой магазин и, не раздумывая вошел в него. Сначала он посетил парфюмерный отдел, нюхнул какой-то парфюм, пошел дальше. Зашел в какую-то одежду и даже хотел примерить приглянувшуюся курточку, но его вспугнул продавец, восторженно предложивший свои услуги. Эдик пошел дальше и наткнулся на супермаркет. Эдик схватил корзинку и стал задумчиво прохаживаться вдоль полок с едой и питьем. Он остановился у закрытой витрины с элитными спиртными напитками. Эдик открыл стеклянную дверцу, положил в корзину бутылку рома и пошел дальше. Потом он передумал, вернулся и поставил бутылку назад. Потом он забрел в мясной отдел, схватил большой кусок иноземного окорока, долго его рассматривал, проверил свое знание английского, сверяя надписи на этикетке, хотел его положить в корзину, но передумал, вернул мясо на место и пошел дальше. Сделав круг, Эдик вернулся к закрытой витрине с дорогим алкоголем и застыл перед ней. Тут что-то стало его беспокоить. Обернувшись, Эдик обнаружил на себе напряженный взгляд охранника. Эдик улыбнулся. Охранник не ответил взаимностью. Эдик тут же подошел к нему.
– Знаете, чем книга выигрывает перед кинофильмом? – спросил Эдик.
Охранник дернулся, но сумел сдержать эмоции и ничего не произнес. Только его рука автоматически опустилась на пустую кобуру.
– Книга не подразумевает непрерывного чтения. Книга, как резиновая девочка, которой всунуть можно в любое время дня и ночи не дожидаясь приглашения. Кино же длится 1 час 48 минут, не больше, не меньше, то есть в роли резиновой девочки оказываемся мы с вами. И что же предпочитают люди? Если судить по денежным потокам, циркулирующим по этим системам, то люди предпочитают что бы их имели, собственным потливым потугам. Вы согласны?
Охранник кивнул.
– Некоторые говорят, что народ докатился, и что люди вырождаются, но поверь мне, брат, люди все время вырождаются. Это бесконечный процесс эволюции. Без вырождения не было бы рождения. Бредет ослик по кругу, тянет свою ношу, а его бессмысленное вращение миллиметр за миллиметром поднимает в небо что-то единственное. Короче, я тебе говорю, что люди все те же – что в Древнем Египте, что в сегодняшних тур-вояжах. И пирамиды все те же и они все также воздвигаются благородными хозяевами своих судеб и все также квадратные метры на кладбище стоят дороже квадратных метров жилья.
Охранник вежливо убрал руку Эдика со своего плеча. Он почти не слушал, что ему говорят, и напряженно смотрел по сторонам, ожидая подвоха. Ситуация была непонятной.