Бажен спрыгнул с коня и едва не сломал себе обе ноги, завязнув в грязюке про щиколотки. Чуть лапти в земле не оставил. У дороги, где травы побольше, грязи почти не было.
Вот ведь размочило, а всего-то ночь и полдня дождило. Шемяка, слез с коня и, пошел искать место, где можно расположиться. Стоян с Баженом начали собирать веток для костра. Все было сырое, намучаешься с костром сегодня.
Когда удобное и наиболее сухое (если можно было так назвать) место было найдено и дрова для костра приготовлены, Шемяка принялся разводить огонь. Он чиркал и чиркал кресалом, и даже смог разжечь кусочек трута, но огонь не занялся. Сырые ветки разгораться не желали. Шемяка шипел, ругался. Стоян советовал ему по другому разложить щепки, но все равно ничего не получалось.
Бажен сидел в сторонке на поваленном бурей дубе, а Булат стоял, сложив на груди руки, и наблюдал за перебранкой братьев.
– А сделай вот так…
– А вот возьми и сам сделай!
– А вот и сделаю!
Потом шипел и ругался Стоян, а Шемяка делал ехидные замечания. Волхв молча смотрел на них, а когда ему надоело слушать их препирательства, он сказал:
– Ох, олухи с глазами подбитыми! Ну-ка отойдите от костерка. Малец, покидай побольше дров.
Бажен соскочил со ствола и кинул в кучу все ветки, какие они со Стояном собрали.
– Отойди ты тоже подальше! – сказал ему Булат.
Волхв посмотрел в темное небо, затянутое тучами и поднял руки над головой. Он сказал несколько слов, Бажен не разобрал языка, но точно не русский.
Ничего не произошло. Булат снова посмотрел в небо, что-то прошептал и затем опять воздел над собой руки и прокричал заклинание на неизвестном языке. Где-то вдалеке сверкнула молния, громыхнул гром и все стихло.
Старец повторил действие в третий раз, и тогда сверкнуло по-настоящему. С неба ударила молния и саданула прямо в сложенную дровяную гору. Затем, без паузы, шарахнул по ушам гром, да так громко, что Бажен едва не оглох. На мгновение он потерял сознание, а когда пришел в себя, то увидел, что веселое пламя уже облизывает сырые ветки. Как дрова не разметало по всей поляне, одному Перуну известно.
– Теперь и обсушиться можно! – сказал Шемяка, подходя к пылающему вовсю огню.
Потом они сидели у костра, парни с волхвом пили вино, Бажен воду из родника, ели холодное мясо и пирог, который Стоян захватил в постоялом дворе.
Теперь Бажен понимал куда больше, чем еще вчера вечером. Он знал, для чего волхв ездил в Ростов. И уж конечно, он сейчас больше верил в силу древних богов, раз так много чудес увидел за один день. Если раньше их просто запугивали, не делай того, Перун молнией шандарахнет, то сейчас он знал, что это не пустые слова. Уж шарахнет как следует, мало не покажется!