, который не мог хранить тайну и выболтал ее тростнику.
Она всунула ноги в комнатные, вязаные туфли, накинула епанчу, достала из шкатулки заветный лист с нарисованным планом и пошла будить тетку.
3
Небо проливало дожди не только над Польшей. Деревня Ежи тоже промокла до нитки. Хорошо еще, что дороги были песчаными и продвигались по ним в карете почти без затруднений, только лошади шли не очень ходко. А в деревне Колокольцы почва суглинистая, и от дождя она совсем испрокудилась, и потому карета, свернув с тракта к мызе Новая, с трудом дотащилась до большого каштана, посаженного на перекрестке аллей, а потом встала намертво. Колеса по самую ось погрузились в мутную жижу.
Из кареты выскочил небольшого роста мужчина и, прикрывая от дождя плечи мешковиной, побежал, а вернее сказать, поскакал, как кенгуру, к господскому дому.
Добротный, красивый дом принадлежал ранее помещику Люберову, а ныне всесильному фельдмаршалу Миниху. Разумеется, хозяев не было на месте, они длили свою богатую и праздничную жизнь в Петербурге. В доме жили управляющий-немец и небольшой штат слуг. Заправляла дворней старая, маленькая ключница Настена. Она и разговаривала с посыльным из кареты, когда тот допрыгал до главного подъезда.
– Едем, грязь, дождь, их сиятельству плохо стало, – рассказывал подмокший посыльный – опиши мы его подробнее, в нем легко бы узнался артиллерист Кирилл Иванович, – а карета встала. Дозвольте бригадирше Варваре Петровне Фоминой скоротать время в вашем доме, пока карету починят.
Ключница всплеснула маленькими ручками.
– Ну конечно же! Для нас визит вашей бригадирши в радость! В эдакой глухомани живем. Я немцу-то сейчас объясню, что к чему, он господские комнаты откроет. Зовите их сиятельство.
– Еще добавлю, что бригадирша Варвара Петровна слаба ногами, а потому передвигается в специально изготовленном кресле. Вы не возражаете?..
– Да что же вы, сударь, говорите такое? Чему здесь можно возражать? Да хоть бы в кресле, а хоть бы и на слоне. Не под дождем же их сиятельству сидеть. Не погода, а наказанье Господне! Так и сеет дождь, так и сеет… Сейчас я дворовых пошлю, чтоб вам подсобили.
Инвалидное кресло сняли с запяток кареты, с великими предосторожностями усадили в него Варвару Петровну и повлекли к дому. Евстафий бежал вслед, держа над барыней зонт. Замыкала шествие Клеопатра.
Ключница встретила барыню-мученицу в дверях, поклонилась, а потом скомандовала слугам, взмахнув маленькой ручкой:
– Портшез[36] в синюю гостиную несите!
Словом «портшез» она сразу расположила к себе Варвару Петровну, потому что сделала из старой калеки средневековую благородную даму, которая шагу ступить сама не хочет, а потому расторопные слуги носят ее на изящных носилках. Пройдут годы, вернется все на круги своя, и маленькая, сильно постаревшая ключница так же будет взмахивать рукой и кричать: «Портшез в розовую спальню!», но тогда она будет служить не случайной, дождем подмоченной барыне, а дорогой гостье и родственнице хозяйки усадьбы.