Лингард ничего не ответил, но веру Джафира в этого белого человека было нелегко поколебать.
— Как ты спасешь их теперь, раджа Лаут? — спросил он просто.
— Белараб мой друг, — пробормотал Лингард.
Джафир был встревожен и потому говорил напрямик.
— Белараб миролюбивый человек! — тихо воскликнул он. — Кто может доверять такому человеку? — сказал он презрительно.
— Но ведь войны пока нет.
— Но есть подозрение, страх, мщение и гнев вооруженных людей, — возразил Джафир. — Ты взял из их рук белых пленников только потому, что они положились на твое слово. Не так ли, туан?
— Да, — отвечал Лингард.
— И они у тебя здесь, на судне? — спросил Джафир, взглянув на клетку, в которой в это время Д'Алькасер и миссис Треверс разговаривали при свете маленькой масляной лампы.
— Да, здесь.
— Тогда, раджа Лаут, — прошептал Джафир, — ты можешь исправить дело, если отдашь их обратно.
— Но разве я могу это сделать? — сорвалось с губ Лингарда в ответ на слова верного соратника Хассима и Иммады.
— А что же другое можешь ты сделать? — прошептал Джафир, гонец, привыкший говорить открыто с великими мира. — Ты белый человек, и ты должен держать свое слово. Теперь я ухожу.
Маленький челнок с «Эммы» был подан к трапу. Невидимый калаш, почтительно державшийся в тени на палубе, дважды кашлянул, как бы в предупреждение.
— Поезжай, Джафир, — напутствовал его Лингард, — и оставайся моим другом.
— Я друг великого вождя, — упрямо отвечал Джафир. — Но ты, раджа Лаут, был еще более велик. И ты будешь оставаться великим, пока будешь оставаться с нами, людьми этого моря и этой земли. Но куда девается сила твоих рук, когда ты находишься с белыми людьми? Куда исчезает она? Но мы должны верить в силу твоего сердца.
— Надеюсь, она мне не изменит, — сказал Лингард, и Джафир издал довольное ворчание. — Но в сердцах людей читает один Аллах.
— Да, Аллах наше прибежище, — согласился Джафир, привыкший к благочестивым фразам в обществе мулл и дервишей, которых было немало в поселке Белараба. На самом деле он надеялся только на Лингарда, который казался ему человеком, посланным самим небом в час нужды. Он немного подождал и затем спросил:
— Что я должен передать?
— Расскажи радже Хассиму и передай ему, чтобы он и госпожа его сестра как можно скорее и тайно отправлялись сюда. Наступил трудный час. Нам надо быть вместе.
— Верно, — одобрил Джафир. — Умереть одному среди врагов — страшная судьба.
Тогда-то д'Алькасер и миссис Треверс и услышали, как Лингард звал Иоргенсона. Знакомая тень сейчас же появилась рядом с Лингардом и стала молча слушать его рассказ. Только вы слушав до конца, он произнес: «Попали в переделку, можно сказать». Но ничто на свете не могло удивить или смутить старика Иоргенсона. Он повернулся и ушел, что-то бормоча. Лингард стоял, взявшись за подбородок, и последние слова Джафира понемногу овладевали его мыслями. Потом он вдруг взял лампу и пошел искать миссис Треверс. Ему необходимо было ее физическое присутствие, звук ее голоса, темный и ясный блеск ее глаз.