Миссис Треверс с пренебрежением подумала, что кроме этого было еще и многое другое, чего д'Алькасер не знал, и поддалась внезапному искушению немного просветить его на этот счет.
— Вы забываете, что он способен на сильную страсть и что, благодаря своему простодушию, он не знает своей собственной силы.
В этих словах уже, несомненно, чувствовалась искренность.
«Она это почувствовала, — с уверенностью сказал себе д'Алькасер. — Только когда, где и при каких обстоятельствах?»
Миссис Треверс вдруг встала, и д'Алькасер спрыгнул на песок, чтобы помочь ей выйти.
— Не лучше ли мне подождать здесь, чтобы отвезти вас обратно? — предложил д'Алькасер, помогая миссис Треверс сойти на берег.
— Никоим образом, — тревожно воскликнула она, — вы должны возвратиться на яхту. Через час будет уже совершенно светло. Когда я захочу, чтобы меня отсюда увезли, я подойду к этому месту и махну платком.
У ног их глубоким сном спала вода отмели, и призрачные очертания песчаного острова убегали из глаз. Вдали, на самой середине острова, тяжелой черной массой высились кусты на фоне звезд. Миссис Треверс не отходила от лодки, словно боясь пустынности этого одинокого места и этого моря, где отражались далекие звезды и расстилались безграничные тени.
— Тут никого нет, — прошептала она про себя.
— Он, наверное, дожидается вас где-нибудь близко, или я его не знаю, — уверенно сказал д'Алькасер и сильным ударом весла оттолкнулся от берега.
Д'Алькасер был совершенно прав. Лингард вышел на палубу задолго до того, как проснулась в слезах миссис Треверс. Хоронившие Джафира матросы давно вернулись, и весь экипаж брига спал, кроме двух вахтенных. При появлении Лингарда они бесшумно удалились с кормы. Лингард облокотился о перила и погрузился в мрачные воспоминания о прошлом.
В воздухе носились укоряющие призраки, живые и одаренные речью, но говорившие с ним не членораздельным языком смертных, а слабыми рыданиями, глубокими вздохами и грустными жестами. Когда он пришел в себя, все призраки исчезли, кроме одной темной фигуры, безмолвной и неподвижной. Лингард с ужасом взглянул на нее.
— Кто это? — спросил он тревожно.
— Это я, сэр, — сказал Картер, приказавший, чтобы его разбудили, как только капитан выйдет на палубу.
— Ах, да, — проговорил Лингард, несколько смущенный. Он велел Картеру приготовить шлюпку, а когда, немного спустя, молодой человек сообщил, что все готово, он только сказал: «Хорошо», — и остался стоять, опершись о перила.
— Простите, сэр, — заговорил Картер, помолчав. — Но вы уезжаете не очень далеко?
— Нет, я только хочу проехать на песчаный островок.