— Техника! — внушительно тянул тракторист. — Главное, парнишка, это техника. Понимание — что к чему. Если у тебя магнета шалит или свечки дурят, обязан ты технически сразу же определить причину. Глянул в мотор — и готово! определил!.. Тебе, Филька, вникать надо с полным вниманием!
— Я стараюсь! — зажегся Филька. — Честное слово, стараюсь!
— Окромя старанья, — внушительно оборвал Фильку тракторист, — нужен еще ум. Ум!.. Я на механическую должность тоже не сразу попал. Я, брат, попарился да попотел покуль вникнул в механизмы. Меня курсы человеком сделали.
Филька поднял голову:
— Я, дяденька Миколай Петрович, очень хочу на курцы попасти! Очень хочется мне!
— Очень хочется! Хотеть — не штука, — возразил тракторист. — Твоего хотенья незначительно! Требуется командировка. Во-первых. А потом — годы. Годы твои, Филька, неподходящие.
— Мне тринадцать сполнилось! — обидчиво пояснил Филька, — Каки-таки ещо года? Не махочкий я!
— Тринадцать? — переспросил тракторист и вытянул ноги. Поглядев молчаливо на порыжелые носки ичигов, он долго ничего не говорил. Потом внезапно рассмеялся.
И смех его, неожиданный и совсем не связанный с тем, о чем он говорил, на мгновенье рассердил Фильку.
— Смеешься?! — угрюмо и зло буркнул он. Но взглянул в синие глаза тракториста, поймал в них ласковое озорство, вдруг согрелся, ожил и сам засиял, заулыбался, переполнился радостным смехом:
— Тринадцать мне! А тебе сколь? Тебе, дяденька Миколай Петрович, сколь?
— Сто двадцать! Вот сколько! Цельный вагон мне годов!.. Во всю охапку моих годов не обхватишь!.. Мне, может, в три раз более твоего!
— В три раз!? Столь не выйдет! Я считать умею.
— Здесь счет, брат, другой в ходу! Иной год за три пойдет, а мой и месяца не вытянет!
Оба перекидывались веселым вздором и смеялись.
— А кака-така командировка бывает? — возвращаясь к своему, осведомился Филька. — Где ее доставать надо? Это что такое?
— Зануда ты, зануда, Филька! Прицепишься, так и не отлипнешь!.. Командировка! Эта штука активу дается. Даже если тебе года и натянут, так все равно — ты не активист!
— Активи-ис... — протянул огорченно и недоумевающе Филька. — Активис... А пошто таким-то и я заделаться не смогу? Честно слово, смогу!
— Сможешь? — прищурился тракторист. — А вдруг — не сможешь? А?... Ты вот толком-то, может, и не кумекаешь, что оно такое, активист!
— Я узнаю! — упрямо лез Филька. — Узнаю!
Тракторист, Николай Петрович, поднялся на ноги и шагнул к трактору. Там он повозился с ключом у гаек и винтов, побренчал покрышками, тронул рулевое колесо. Нагибаясь к передаточной цепи, он обернулся к Фильке и по-деловому крикнул: