Пахло известью, цементом, кирпичом. Пахло смолью, свежим деревом. Ухали, гудели разнородные звуки. Раздавались человеческие голоса.
Кипела работа.
Внизу, на земле, Влас, передохнув, решительно придвинулся к Суслопарову и взволнованно попросил:
— Ты, товарищ, объясни мне толком... Что ж это такое? Откуда?
4.
Было собрание. Его созвали сразу же после того, как комиссия осмотрела место происшествия и составила акт. В бараке было шумно и жарко. Носились возбужденные возгласы, из угла в угол катилось гуденье. Шумел народ.
По поручению комиссии Суслопаров рассказал о том, что нашли они там, вверху, на стройке. И его рассказ упал на головы собравшихся оглушительным ударом. Негодование рабочих прорвалось страстно и неудержимо. Под низким некрашенным потолком стадо невыносимо шумно.
В шуме и возбуждении толпы, которую председатель групкома с трудом призвал к порядку, возле Власа очутился Феклин. Потянувшись к уху Медведева, он шепнул:
— Орут, галдят, а до точки, до пункта до настоящего так и не доберутся! Ты думаешь, кто эту механику всю навел?
Слегка отодвигаясь от Феклина, Влас коротко сказал:
— Не знаю!
Феклин прижался к нему теснее и обжег жарким шопотом:
— Техники... головка.
— Почем ты знаешь?
— Знаю!..
Взгромоздившись на табурет, в это время плотник Андрей громко заговорил:
— Дело это, товарищи, нечистых рук. Настоящее злостное вредительство это, товарищи!.. Классовый враг орудует промеж нас, срывает строительство, мешает работе. Кому нужно было подпилить тесину, чтоб безвинный рабочий сверзился с этакой вышины? Какая гадина пошла на такую штуку? Ясно, что тому это нужно было, кто против соцстроительства, кто против рабочих, кто против пятилетки!..
Влас вытянул шею и схватил Феклина за локоть:
— Слышишь?
— Очковтеры! След заметают! понятное дело! — злым шопотом отозвался Феклин.
— А промежду прочим, — продолжал Андрей, — по углам те гады слушки пускают подлые, середь темных и несознательных небылицы да враки разные придумывают. Зачем это, как вы думаете, товарищи, они делают? А за тем единственно, чтоб сбить с пути, чтоб посмутьянить и чтоб сомненье середь неорганизованной массы образовать!.. Этих гадов, товарищи, следует крепко по рукам шибануть! Так шибануть, чтоб искры у них из гляделок посыпались!..
— Совершенная правда... Правильно! Правильно!.. — просыпалось вокруг грохотом и гомоном.
— Слышишь? — снова уцепился Влас за Феклина. — Супротив тебя выходит разговор.
— Мало ли что! — угрюмо прошептал Феклин.
Влас раздул ноздри, тяжело дыша: Феклин показался ему противным и враждебным. И, чувствуя, что острая неприязнь к соседу разбирает его безудержно, что весь он наливается злобой, он с жестокой усмешкой предложил: