Сперва был обед. Сытный и вкусный, но без изысков. Разве что, рябчики. Нежные, тающие во рту, каких не в каждом столичном ресторане подадут. Колчак приналег на них, не преминув спросить: откуда такое великолепие. И от ответа чуть не подавился хрустящим крылышком...
- Это - с тренировок. У нас, господин адмирал, лучших стрелков обучают просто: дают Монтекристо , семь патронов, и через пять часов должен принести пять рябчиков.
- Однако... - Колчак удивленно покачал головой, - Соединяете пользу и выгоду?
- Скорее объединяю приятное с полезным, - снова одними губами улыбнулся Анненков. - Сами стрелки тоже рябчиков едят...
После обеда, завершившегося, к удивлению Колчака, мороженным, но не с ликером или сладким французским вином, а обычным крымским мускатом , Анненков пригласил гостя на полигон. Там их уже ждал начальник штаба дивизии генерал-майор Львов. Александр Васильевич снова удивился: генерал был не в повседневной и даже не в полевой форме, а в каком-то жуткого вида снаряжении, стальных кирасе и каске, но не Адриановской, а совершенно иной, почти идеально полусферической формы, да еще и с ружьем-пулеметом на груди. Рядом с ним стояли офицеры и солдаты, одетые и вооруженные точно также.
- Разрешите обратиться, ваше превосходительство, - спросил Анненкова флаг-офицер Тирбах . И, получив разрешение, продолжил, - Что случилось с этим... этим... - Он никак не мог определить, кто перед ним: офицер или нижний чин, но удачно выкрутился, - С этим кавалером?
- Пуля в баллон с огнесмесью попала, - ответил вместо Анненкова Львов. - Во время прорыва германского фронта. Вот и пожгло поручика...
И с этими словами генерал-майор, чье лицо было изборождено глубокими шрамами положил руку на плечо своему офицеру, с лицом, испятнанным ожогами. Колчак поразился: как это поручику еще глаза не выжгло - вон какое пятно молодой кожи прямо под левым глазом!
- Наши штурмовые саперы, - представил Борис Владимирович. - Любимая игрушка генерала-майора Львова.
- С этой игрушкой немцы особенно играться любят, - хрипло сообщил Львов. - Аж визжат от восторга, когда играть начинают...
- До смерти обожают, - поддержал командира кто-то из строя. - Прям до смерти...
От этих слов Колчак непроизвольно поежился, а его адъютант Комелов невольно вздрогнул. Анненков, заметив реакцию гостей усмехнулся:
- Это они так шутят. А вообще они у нас тихие, спокойные...
Александр Васильевич оглядел 'тихих' штурмовиков и мысленно поблагодарил бога за то, что воюет с этими 'спокойными' на одной стороне. Судя по всему, его свиту посетили такие же мысли.