- Разрешите представиться, мадмуазель Соломаха: генерал-майор Львов, Глеб Константинович. Начальник штаба Отдельной Георгиевской Патроната Императорской Фамилии штурмовой дивизии.
С секунду он наслаждался, рассматривая оторопелое личико девушки, затем аккуратно взял ее руку и поцеловал кончики пальцев, чем окончательно вогнал Татьяну в глубокий ступор...
-...Нет, я слышала, что Петроградской организацией руководит генерал, но думала, что это - партийная кличка...
Глеб улыбнулся:
- А это и есть партийная кличка. Просто она еще совпадает с моим званием.
Автомобиль весело мчал по дороге в Тосно. Львов предупредил Татьяну, что сейчас в Питере не очень спокойно, а совсем скоро станет совсем круто, так что лучше бы ей базироваться на Тосно. Он так и сказал 'базироваться', а после прибавил, что если она будет на территории дивизии, то выцарапать ее оттуда не сможет и весь корпус жандармов в полном составе. Кишка у лазоревых тонка с фронтовиками бодаться...
- На следующей неделе, в крайнем случае - через неделю, в дивизию вернуться Анненков и Сталин - они сопровождают траурный поезд с телом великого князя Николая Николаевича...
- А разве он умер? - удивилась Татьяна. - Я не знала...
- Умер, - утвердительно кивнул головою Глеб. - Совершенно точно умер, просто он об этом еще не в курсе.
Тифлис сентября 1916 года предстал перед вновь прибывшими городком небольшим, но шумным и каким-то безалаберным. Первым же, что поразило всех, кроме Сталина, оказался вокзал. Красивый, построенный в общепринятом в Империи псевдорусском стиле, с красивой клумбой на привокзальной площади и... все. Все! Города вокруг как-то не наблюдалось, лишь россыпь маленьких, кривобоких халуп, прилепившихся к склонам гор, среди которых отдельными островками возвышались более или менее современные дома.
Оторопев все стояли на вокзальном крыльце, в изумлении оглядывая местность.
- Атаман, а город-то где? - тихонько спросил один из казаков.
- Где-то тут, - хмыкнул Анненков и огромным усилием воли подавил в себе желание пожать плечами.
Впрочем, он-то как раз не видел никаких причин для волнения. Сталин вел себя совершенно уверенно, а уж ему ли не знать города, в котором он долго жил, работал и учился? Иосиф Виссарионович как раз направлялся к скоплению извозчиков: спокойный, уверенный в себе и в правоте своего дела...
Первой общее удивление решилась высказать Ольга. Она растерянно посмотрела на Бориса, перевела взгляд на Сталина, с которым у нее установились вполне приятельские отношения, изумлявшие всю троицу гостей из будущего, и процитировала строчки из стихотворения Рылеева: