Для Моуринью настал решающий момент. На церемонии награждения, когда Уэсли Снайдер из «Интера» воздал должное тренеру, который привел их к победе, Жозе снова готов был расплакаться. Снейдер сказал собравшимся чиновникам и звездам футбола:
– Для меня было удовольствием работать с Жозе Моуринью, и вот что я хочу ему сказать: он для меня – лучший тренер во всем мире.
Сам Жозе скромничал, говоря о заслуженной награде и о славе:
– Сегодня наградили меня, но я считаю, что награды заслуживают и мои игроки, и все, кто работает вместе со мной и находится рядом со мной: мои близкие, которые мотивируют меня, поддерживают и придают уверенности для того, чтобы идти дальше. Сезон с «Интером» был великолепным, и я навсегда запомню этот момент.
Однако первый в истории «Золотой мяч ФИФА», награда для лучшего тренера и исторический «золотой хет-трик» оказались для него недостаточными. Моуринью хотел чего-то еще, чтобы отметить эту памятную веху в своей карьере – сделать ее чем-то более личным и запоминающимся. Он захотел «машину Джеймса Бонда», как он ее назвал, «астон-мартин», поэтому решил побаловать так себя и свою семью. Лучший тренер в мире за рулем лучшей – к тому же уникальной – машины в мире! Сам Моуринью так объяснял покупку великолепной машины:
– Когда в 2010 году я получил «Золотой мяч», впервые присужденный ФИФА тренеру, наша семья решила, что настал особенный момент в моей карьере. Я всегда говорил им: «Это красивая машина, это замечательная машина». Поэтому мои близкие настойчиво спрашивали: «Почему ты ее не купишь, почему не купишь, почему не купишь?!» И мы решили купить ее и поместить в салоне памятную табличку, на которой будет выгравировано: «Жозе Моуринью, «Золотой мяч ФИФА-2010» и так далее… И я сказал детям: «Смотрите, никогда не продавайте эту машину! Когда-нибудь вам будет принадлежать старый «астон-мартин», и вы вспомните, чего добился ваш отец в 2010 году».
Двухлетний итальянский контракт Моуринью окончился весьма эффектно. Праздник, который он подарил болельщикам «Интера» в конце сезона, а также многочисленные трофеи и награды подчас заставляют забыть о том, что его пребывание на стадионе «Сан-Сиро» никак нельзя назвать простым. Время, проведенное в Милане, также было отмечено многочисленными противоречиями и трениями. Однако трения возникали не внутри «Интера», а снаружи: с другими итальянскими клубами, с Итальянской федерацией футбола и итальянской прессой. Похоже, в то время Моуринью каждый день, как мантру, повторял: «Зачем лезть в одну драку, если можно ввязаться сразу в три?» Не в первый и, конечно, не в последний раз он намеренно создавал в клубе видимость «осажденной крепости», где царило настроение «мы против всего мира». Его установка действовала, но ее нельзя назвать безупречной.