И сейчас же Эрвин окунулся с головой, едва успев набрать в грудь порцию воздуха – кто-то вцепился в лодыжку и настойчиво потянул вниз.
Иванов, конечно. И не хотел он никого топить, а мечтал только вынырнуть на поверхность. Извернувшись, Эрвин попытался схватить Иванова за волосы, промахнулся, поймал за воротник и изо всех сил дернул вверх, погрузившись сам. Яростно заработал руками и ногами. Всплыл.
Иванов уже карабкался на прогибающийся зыбун, цепляясь руками за водоросли и мох. Сорвался – глаза безумные, рот врастопырку… Эрвин выполз на болотный ковер немного в стороне, чтобы не попасть под бестолковые руки барахтающегося, и, утвердившись, помог выбраться Иванову.
Мышцы, ловкость, опыт… Все это было бесценно и все работало, но удивительнее всего было то, что сработал расчет – тот самый, который никак не удавался ночью и был отложен. Расчет в общем-то на чудо. Расчет, которого не было бы, не прочитай Эрвин несколько дней назад на полоске песка у болота всего четыре коряво начертанных буквы:
«Я КРИ».
На большее язычника не хватило, но для понимания большего и не требовалось. Строго говоря, понимание пришло еще раньше, а корявые буквы на песке были лишь подтверждением. Язычник иного вида…
Язычник, о существовании которого в библиотеке «Королевы Беатрис» имелись лишь неподтвержденные полуфантастические данные да две-три гипотезы, высказанные маргиналами ученого мира Хляби и дружно осмеянные.
Язычник, склонный к симбиозу. Не прожорливая безмозглая тварь, лопающая всех, кого поймала, а донный моллюск, избравший иную жизненную стратегию, согласный кормить более мозговитое существо в обмен на преимущества развитого мозга.
И даже оставляющий этому мозгу немало его личного, человеческого.
Наверное, ему не жалко…
Ужасно заорал Иванов, заметив нависшее сверху щупальце. Эрвин стоял на ногах, а Иванов успел подняться лишь на карачки и, кажется, готовился дать деру прямо на четырех костях. Что есть человек, потерявший голову? Просто суетливый кусок мяса, звериная сыть, чья-то законная добыча.
Этого язычника?
– Нет, не надо! – закричал Эрвин, махая руками. – Нет, Кристи, нет!
Поперечно-полосатое щупальце покачивалось над ним, два ряда темных глаз смотрели влажно и холодно.
– Я прочитал! – кричал Эрвин. – Я знаю! Но… нет! Нет!
Щупальце оттолкнуло его в сторону. Иванов дернулся было бежать, но сейчас же завяз по колено и вновь упал на карачки.
– Не надо! – крикнул Эрвин, бросаясь между щупальцем и Ивановым. – Пойми, это опасно! Смертельно опасно для тебя! Поищи другую еду!
Услышал его язычник или нет, но щупальце выпрямилось, как мачта. Из такого положения оно обычно падало на жертву, оглушая или убивая ее, прежде чем схватить. Так мухобойка бьет муху.