Первым на борт поднялся представитель госбезопасности, принял наши отчеты и закрылся в командирской рубке. Изучив отчеты, он вызвал Сергея. Как и обещал, друг доложил высшему чину КГБ о моем желании, удочерить тебя, изложил ему наш план…
Затем КГБэшник вызвал меня, посоветовал отдать спасенного младенца в детский дом, но я заявил, что привязался к тебе за время похода и по — прежнему хочу удочерить тебя.
Безопасник усмехнулся:
— План вы придумали оригинальный, но я ничего не решаю…
Сжав зубы, я повторил:
— Я прошу вас только об одном — доложите мою просьбу высшему руководству, чтобы я смог сойти на берег с ребенком на руках…
КГБэшник выставил меня за дверь, я прошел в свою каюту, ты спокойно спала, разметавшись по койке.
Не буду рассказывать, что я чувствовал в тот момент. Но я хотел только одного — чтобы ты была рядом со мной, Ангел…
Скорей всего снова вмешались некие высшие силы, но мне позволили оставить тебя в своей семье, сообщили, что оформят на тебя документы в соответствии с придуманной мной легендой, но экипажу я должен объявить, что найденный младенец будет сдан в детский дом…
Я был счастлив…
Поскольку я выполнял спецзадания, Анне никогда не сообщали о конце моего очередного похода. Наше судно на берегу никогда никто не встречал… Я привез тебя домой, объявил Андреевне, что ты моя внебрачня дочь и, что твоя мать — моя любимая женщина — погибла… Самым неприятным для бывшей было то, что она не могла пожаловаться на меня в КГБ и партком, так как они узаконили мои «похождения», разрешив мне оставить тебя в семье…
С того самого дня нейтралитет между мной и Анной был нарушен раз и навсегда…
Судно поставили в док на текущий ремонт, я взял два месяца отпуска, чтобы заниматься тобой, Мариночка. Удивительно, но мне снова пошли навстречу. Вот тогда я и понял, что такое осознанное отцовство. Каждая минута, проведенная рядом с тобой, доставляла мне удовольствие и… счастье… Как всегда, рядом со мной был Костик. Он полюбил тебя сразу, целовал, пытался кормить тебя, играть с тобой… Я и Костику дарил свою любовь… Анна же тебя возненавидела, настроила против тебя Володьку и девок…
За те два месяца, что я был рядом с тобой, Ангел, ты начала говорить, ходить и даже бегать. Играла ты только с Костиком, но чаще брала книги и рассматривала картинки. Иногда у меня складывалось впечатление, что ты уже умеешь читать…
Отпуск закончился. Мне нужно было выходить на работу и я просто пригрозил Андреевне, что если с тобой что — то случится, то я посажу ее в тюрьму, а Володьку и девок отдам в детдом.