У меня всегда были определённые проблемы с фотками: я не умела позировать. Смотреть в объектив и натянуто улыбаться не получалось, лицо перекашивало неестественным образом, и получалось отвратно. Самые лучшие кадры получались, когда я не знала или не замечала, что меня снимают, они выглядели живыми и естественными. Но вместе с тем, были у меня несколько сумасшедших идей, которые хотелось реализовать. Платить за настоящую фотосессию не хотелось – а вдруг не понравится качество, получается, зря деньги выкину. Среди немногочисленных друзей, увы, тоже никто не увлекался, так что идеи оставались только идеями.
Теперь, оказавшись в любимом месте, да ещё и в такой интересной компании, внезапно оробела. Смогу ли расслабиться под объективом, поймать волну и почувствовать это место? Удивительно, но несмотря на гуляющих по окрестным дорожкам, здесь царила тишина, среди залитых золотистым светом развалин, казалось, вот-вот мелькнёт призрак тех, кто когда-то здесь жил…
- Ну, какие будут пожелания?
Повернулась к Андрею, задумчиво посмотрела, как он настраивает фотик, потом перевела взгляд на стоявшего рядом Пашку.
- Никаких, - честно призналась. – Я не умею позировать, - зачем-то добавила.
Покосилась на Мишку с Маринкой – они молча встали у стены, кэп обнял свою подругу со спины и положил подбородок им на плечо. Мари ободряюще улыбнулась, без всякой насмешки. Андрей прищурился, смерил меня задумчивым взглядом и кивнул.
- Ладно, не умеешь, не будешь. Одна хочешь, или?.. – взгляд стал вопросительным.
- Одна, - немного поспешно ответила я.
Слишком уж… романтичным выглядело место, и, признаться, моё сердце застучало чуть быстрее, едва представила, что буду бродить тут с братьями. Вряд ли Маришка и Миха попрутся за нами, как привязанные.
- Хорошо, - Андрей улыбнулся уголком губ. – Тогда поднимись по лестнице.
…В какой-то момент я перестала бояться камеры в руках моего тренера и полностью погрузилась в атмосферу разрушенного особняка. Меня с детства тянуло во всякие заброшенные здания, и мама потом шутила, что тяга к Дозору у меня с рождения. Мне было интересно, а как тут раньше жили люди, ведь не всегда эти дома стояли полуразрушенными и покинутыми. Нравилось находить среди мусора напоминания о былой судьбе зданий: висящая на одном гвозде вешалка, обрывки старых газет, осколок тарелки, погнутая вилка… Было в этом какое-то своё очарование, притягательная аура, и я не замечала ни запаха, ни красноречивых свидетельств обитания бомжей, ни мусора. Вот и сейчас, я пыталась представить, что обломков кирпичей нет, под ногами паркет, а в стрельчатых окнах, в переплётах – цветные стёкла, и вот-вот из-за поворота появится изящная дама в кринолине и с веером… Мой взгляд стал отсутствующим, на губах блуждала отрешённая улыбка, я застывала в косых лучах солнца, прикрыв глаза и наслаждаясь теплом. Самым краем сознания отмечала тихие щелчки, и уже не думала, как буду смотреться на фото. Иногда кто-то из братьев тихонько окликал меня, я без всякой задней мысли оборачивалась, и Андрей делал очередной снимок.