18 (5) ноября 1917 года. Утро.
Александровск на Мурмане (Полярное).
Призрачный серый свет зари едва осветил воды Кольского залива, когда невыспавшийся сигнальщик на британском линкоре «Глори» узрел внезапно появившиеся из-за сизой полосы тумана за островом Екатерининский неизвестные боевые корабли. Дистанция кабельтов десять, не больше, парадный ход в пятнадцать узлов, острые «атлантические» форштевни идущих уступом кораблей, будто ножом режущие гладкую как стекло, застоявшуюся в штиль воду. И Андреевский флаг, полощущий на ветру от быстрого хода…
Они прошли через Северное, Норвежское и Баренцево моря, циклоны, дожди, метели и шторма. Пришлось им пройти и через несколько линий британской блокадной завесы, подобно неводу растянутой в Северном море между Шотландией и побережьем Норвегии. Хотя какой там невод, скорее тонкая паутина, в которой способно запутаться жирной мухой торговое судно, но которую пронизывали насквозь германские подводные лодки, выходящие на свои позиции в Атлантике.
Корабли из XXI века, с их низкими силуэтами, с корпусами, расписанными камуфляжными узорами, легко уклонялись от встреч с британскими патрульными судами. Ко всему прочему, корабли из будущего видели на экранах радиолокаторов все, что происходило вокруг в радиусе нескольких десятков миль. А британцы — нет. Добавьте сюда и то, что световой день в ноябре на широте Шотландии продолжался всего-то семь с половиной часов. В темное же время суток британские корабли становились слепыми, как кроты. Прожектор способен осветить море максимум на несколько кабельтовых вокруг, а дальше для невооруженного глаза сгущается непроницаемая чернильная мгла, которая тем гуще, чем ярче свет прожектора.
Конечно же, можно было бы пойти напролом и прорваться на Север с боем. Но по политическим соображениям было бы лучше, чтобы британцы начали боевые действия первыми. Впрочем, даже нападая они заявляют во всеуслышание, что обороняются, а совершая акт агрессии, заявляют, что «тем самым они защищают цивилизованный мир от насилия этих русских варваров».
Благополучному походу помогла и погода. Как раз в это время Северное и Норвежское моря накрыл очередной циклон, пришедший из Северной Атлантики. Дождь со снегом, шквалистый ветер, низкая облачность и волны, как ширмой закрывавшие от чужого взгляда «Североморск» и «Адмирал Ушаков». Трое суток корабли, как на качелях, взлетали и падали, преодолевая огромные океанские волны. Вверх — вниз, вверх — вниз.
Военные моряки хоть из двадцатого, хоть из двадцать первого века к таким вещам привычные. Ни Иванов, ни Белли, ни Петров не были морскими офицерами «бульварного плаванья». Унтер Самохин тоже помотался с «Аскольдом» по морям, видал и Владивосток, и Сингапур, и Аден, и Дарданеллы в кровавой бане шестнадцатого года…