Обмякшее тело еще продолжало сползать по стене, а вормы уже бросились к нему. Казалось, еще миг, и они разорвут жертву на клочки. Но Пузыч, вскинув руку с палашом, издал воинственный вопль – и мутанты замерли, не смея переступить невидимую черту за спиной вожака.
– Я первый, – ощерившись, прохрипел Пузыч. – Не бойтесь, мяса всем хватит.
– Хотим тела! – визгливо выкрикнул одноглазый ворм. Правое ухо росло у него прямо из щеки, а левого уха не было вовсе.
– Да, мы хотим тела! – поддержал требование «соратника» коротконогий мутант с отвисшим брюхом, похожим на надутый пузырь.
– Тело тоже получите, – снисходительно изрек Пузыч. – После меня.
Он с грозным величием окинул взглядом членов шайки. Это был миг торжества, и Пузыч хотел насладиться им в максимальной степени. Его ущемленное самолюбие изгоя и парии, родившегося на помойке и проведшего около нее всю жизнь, тешили жадная зависть и трусливая злоба, читавшиеся в глазах подельников.
Пусть завидуют, недоноски! Он первым испробует нежную плоть этой человеческой самки по праву сильного. И если попробуют вякнуть…
Но никто не вякнул, потому что никто не хотел рисковать жизнью в предвкушении скорой вакханалии. Ничего, думали муты, они дождутся своей очереди. Вожак прав: тела самки на всех хватит – белого и мягкого тела хомо. И сладкого на вкус.
– Ты и ты – помогите мне. – Пузыч ткнул пальцем в «одноглазого» и «коротышку». Он кайфовал от власти и возможности – пусть и кратковременной – распоряжаться чужими судьбами. – Разденьте ее.
Вормы тут же подскочили к неподвижному телу девушки. «Коротышка», задрав подол платья, приподнял ее за талию. А «одноглазый», схватившись обеими руками за пояс рейтуз, одним рывком сдернул их до колен жертвы.
Увидев обнажившееся тело, «одноглазый», не удержавшись, лапнул девушку за бедро. Но Пузыч грозно рыкнул. И ворм, сопя от возбуждения, полностью стянул с самки рейтузы. Затем, сжимая их в руке (ценный трофей, как никак!), отбежал на несколько шагов и завистливо уставился на вожака.
– Разорвать ей платье? – угодливо спросил «коротышка».
– Не надо, – сказал Пузыч. – Я сам. Лучше раздвинь ей ноги.
Отдав распоряжение, он засунул палаш в ножны. После чего, не сводя глаз с бедер девушки, медленно приспустил свои драные штаны. Нащупав ладонью болтающееся в промежности «хозяйство», сладострастно хрюкнул. И, сделав шаг вперед, слегка нагнулся, собираясь опуститься на колени между беспомощно раскинутых ног жертвы…
* * *
Арбалетчик Федор выбежал из-за кирпичной стены, опередив остальных капитолийцев. Они и так настигли мутантов, а когда услышали отчаянный женский крик, то сразу перешли на бег. И Федор, худой и шустрый, как сухопутный осьминог, конечно же обогнал неповоротливого Бугрова и тяжеловесного Латыпова. Он вывернул из-за стены и первое, что ему бросилось в глаза, были уродливые ягодицы ворма – покрытые коричневой шерстью и отвисающие, словно курдюк.