– Я это уже проделывал и вовсе не желаю повторить.
Лютик посмотрела на него:
– Но рано или поздно мы же как бы обязаны?
– Нет, если обещали пережить друг друга, – и я даю тебе слово.
Лютик снова на него посмотрела:
– Ой, мой Уэстли, я тоже даю слово.
* * *
– И они жили долго и счастливо, – сказал папа.
– Ух, – сказал я.
Он взглянул на меня:
– Ты чем-то недоволен?
– Нет-нет, просто очень вдруг он наступил, конец, я и удивился. Я думал, там еще чуть-чуть будет. А их ждал пиратский корабль или это правда слухи?
– Напиши жалобу господину Моргенштерну. «И они жили долго и счастливо» – все, конец.
Но на самом деле папа присочинил. Я всю жизнь думал, что книжка заканчивается так, пока не начал сокращать. Тут я посмотрел на последнюю страницу. И вот как завершает эту историю Моргенштерн.
* * *
Лютик снова на него посмотрела:
– Ой, мой Уэстли, я тоже даю слово.
За спиной, гораздо ближе, чем они ожидали, взревел Хампердинк:
– Задержать! Отрезать путь!
Не станем врать, – конечно, они вздрогнули, но для тревоги не было причин: под ними быстрейшие лошади королевства и они уже прилично оторвались.
Впрочем, то было прежде, чем снова открылись раны Иньиго, у Уэстли случился рецидив, Феззик свернул не туда, а лошадь Лютика потеряла подкову. И в ночи, гремя и звеня, нарастало крещендо погони…
* * *
Вот какой финал у Моргенштерна, этакий выверт а-ля «Дама или тигр?»[50](не забывайте, это было до «Дама или тигр?»). Он, конечно, был сатириком, потому так и оставил, а мой отец – о чем, пожалуй, я догадался слишком поздно – был романтиком и закончил историю иначе.
Что ж, я сокращаю эту книжку, а потому имею право высказать кое-какие соображения. Спаслись они? Поджидал их в проливе пиратский корабль? Можете ответить сами, но я считаю, что да, корабль поджидал. И да, они спаслись. И вновь набрались сил и пережили кучу приключений, и никому на свете не доводилось столько смеяться.
Но я не говорю, что на их долю выпал счастливый финал. На мой взгляд, препирались они часто, и в конце концов красота Лютика поблекла, и однажды Феззик проиграл бой, и какой-то малолетний сорвиголова одолел Иньиго на поединке, а опасения, что Хампердинк все-таки взял их след, не давали Уэстли крепко спать по ночам.
Вы поймите, я не хочу вас обломать. Ну честно, я взаправду считаю, что лучше любви ничего на свете нет, кроме леденцов от кашля. Но еще я должен в стотысячный раз повторить: жизнь несправедлива. Она справедливее смерти, вот и все.