. Нижеследующий комментарий – история довольно-таки личная, и простите, что я все это на вас вываливаю. Кое-что – и даже больше, многое – оказалось болезненно, и больно мне до сих пор. Сам я зачастую выступаю отнюдь не красавцем, но тут уж ничего не поделаешь. Моргенштерн всегда был честен с читателями. По-моему, я обязан вам не меньшим…
Невзгоды мои начались двадцать пять лет назад со сцены воссоединения.
Ну, вы помните – в сокращенной версии «Принцессы-невесты», где Лютик и Уэстли снова встречаются, прямо перед Огненным болотом, я вставил свои два словечка: дескать, по моему мнению, Моргенштерн жестоко надул читателей, не описав встречу влюбленных, и я вот сочинил свою, пришлите письмецо, если хотите почитать. (С. 214 настоящего издания.)
Мой покойный великий редактор Хирам Хайдн счел, что это я зря, – раз уж сокращаешь, нечего лезть со своими вставками. Но мне ужасно нравилась моя сцена воссоединения. И чтобы меня не обижать, Хирам разрешил мне оставить в книжке примечание про то, что сцену можно запросить.
Никто – умоляю, поверьте мне, – никто не предполагал, что хоть одна живая душа захочет ее прочесть. Однако в «Харкорт», который издал книжку в твердом переплете, потоком хлынули письма, а «Бэллентайну», который выпустил ее в мягкой обложке, досталось еще больше. Я был счастлив. Издатели тратятся! Мою сцену воссоединения уже собрались рассылать – но ни одна не покинула издательства.
Ниже следует моя объяснительная – ее-то и отправляли десяткам тысяч читателей, которые много лет слали письма и просили сцену воссоединения.
Дорогой читатель!
Спасибо, что написали, и нет, это не сцена воссоединения, в чем виноват некий шлагбаум по имени Кермит Шог.
Как только подготовили печатное издание, позвонил мой адвокат Чарли (вы, вероятно, уже забыли, но Чарли – это тот, кому я звонил из Калифорнии, чтобы он в пургу поехал к букинисту за «Принцессой-невестой»). Короче, обыкновенно он начинает с талмудических притч и мудрых анекдотов, а на сей раз только и говорит:
– Билл, тебе не помешало бы приехать, – и, не дав мне вставить «зачем?», прибавляет: – И лучше поскорее.
Я в панике лечу к нему, гадая, кто помер, неужто я прошляпил налоговую проверку, что вообще такое? Его секретарша впускает меня в кабинет, и Чарли говорит:
– Познакомься, Билл, это мистер Шог.
И я вижу мистера Шога – сидит в углу, сложив руки на портфеле, один в один Питер Лорре[51], только приторный. Так и ждешь, что он сейчас скажет: «Давайте сюда Сокола, вы долшны, а инаше полушите пулю».
– Мистер Шог – поверенный, – продолжает Чарли. И затем, с нажимом: –