При подходе к приёмной, как по мановению волшебной палочки, сопровождающая свита рассыпалась. В кабинет директор вошёл один.Поступью хозяина он прошёл вдоль длинного покрытого добротным зелёным сукном стола для заседаний и приставленных к нему по обе стороны стульями. Обогнул примыкающий двухтумбовый стол и плюхнулся, как взрослый седой мальчишка, в видавшее виды крутящееся кресло, принявшее форму его тела. Покрутившись, директор огляделся. Ему захотелось побыть одному, забыть тревожное начало дня и почувствовать тишину кабинета, сходную с тишиной, какую он испытывал в детстве, когда родители уходили на работу, а он, оставшись один, расправлял плечи, чувствуя простор и умиротворение. Знакомые предметы стояли на привычных местах. За Т-образным громадным столом на стене, рядом с входной дверью, располагалась карта мира, символизирующая поле битвы, с центром в виде института, откуда тянулись жирные цветные линии, как лучи, исходящие от солнца и заканчивающиеся завоёванными флажками. За спиной на стене висел, выполненный из мозаики, портрет вождя. В углу обосновался габаритный сейф. Справа стену прикрывали платяной шкаф, секретер и книжная полка с технической литературой. Через окна слева просматривалась запредельная территория, примыкающая к институту. Знакомая обстановка располагала к размышлениям. Вдыхая чистый воздух, льющийся из открытого окна, директор обдумывал дальнейшие шаги. Мысли сами собой привели именно к тому, что волновало в наибольшей степени, а именно к Невыездному, который также сидел в своём кабинете, заваленном книгами, и неотрывно смотрел вдаль через окно, прекрасно сознавая, что совершил не совсем благовидный поступок. Стёкла окон не являлись причиной, чтобы сидящие в разных комнатах мудрецы не смогли через воздух, объединяющий их в пространстве, поговорить начистоту. Оба понимали, что заочный разговор более действенен, чем очная встреча. Директор усмехнулся, вспомнив о своём обещании разобраться с Семёном Михайловичем, как с мальчишкой, за следы ботинок, оставленных на свежевыкрашенном полу. В действительности, он не собирался отчитывать маститого учёного, догадываясь о бесперспективности обещания, данного бухгалтерии. Предыдущие баталии, в которых пришлось столкнуться с Невыездным, показали, что он ничего не слышит, когда не хочет слушать и, выслушав замечания в свой адрес и досадно покачав головой, перевернёт содержимое с ног на голову и настоит на своём. Сколько бы не говорили ему А, он будет говорить Б. Виктор Иванович не собирался участвовать в беседе, напоминающей диалог двух, не слушающих друг друга поэтов, которые поочерёдно читают свои стихи. Изобретенная Семеном Михайловичем игра, предназначенная для внутреннего пользования и проходимая под кодовым названием «Патефон», не раз с успехом использовалась им. Она заключалась в том, что после вежливого выслушивания обвинения, оппоненту предлагалось прослушать другую сторону пластинки, включаемой Семой. Бесконечный процесс переворачивания пластинки ещё никому не удавалось остановить. Многие, предвидя затяжной характер бессмысленного спора, считали, что лучше совсем его не начинать.