Чтобы удостовериться в подлинности слов, Михаил закрыл глаза в надежде увидеть Махтум-Кули. Сидя с закрытыми глазами, он ждал результата, но его намерения оказались тщетными. Пришлось открыть глаза. Перед Михаилом открылась знакомая панорама центра города с верхушками зданий, заслонённых деревьями, растущими в сквере и вдоль проспекта Свободы. Он снова закрыл глаза, но желание увидеть Махтум-Кули пропало. Взглянув на памятник, пришлось отдавать должное скульптуру. Поэт сидел, как живой. Волны его поэзии, злободневные и по сей день, переливались из столетия в столетия, не уменьшаясь и не ослабевая. Как звуки струны, звучавшие в душах поколений, живых людей интересовали вечные темы о времени, Родине, творчестве, друзьях и врагах, предательстве, счастье и судьбе. Коварный рок не в состоянии был уничтожить труд гения в отличии знаменитостей, чьи стихотворения засыпает песок времени, вместе с их уходом. Захотелось поговорить с поэтом на животрепещущие темы, над которыми мучился некогда живший мыслитель, но разговор с памятником не получался. Чтобы заговорил поэт, Михаилу следовало раскрыть свою душу, вывернуться наизнанку и вникнуть в суть вопроса. Этого, как раз, и не произошло. Его мозг занялся упражнения по сочинению басни на тему: «Ходите, мол, по тротуару, а не по шоссе». Он не стал грузить гения повседневными бреднями и попытался как-нибудь, на досуге, справиться с ними сам.
Не начав, Михаил закончил разговор, посчитав, что в следующий раз, на трезвую голову, у него ещё появится серьезное желание поговорить с поэтом. Грустная фигура поэта в камне с высоты воздвигнутого монумента, развернувшись вполоборота, укоризненно смотрела в сторону уходящего Михаила.
Поздней ночью Михаил возвратился домой. Он постарался аккуратно открыть входную дверь и на цыпочках пройти по скрипучему коридору в кухню, а через неё пробраться на веранду, где его ждала застеленная постель. Усилия проскочить не замеченным, не увенчались успехом. Вера не спала и ждала возвращения брата. В тапочках, на босу ногу, она появилась в халате, чтобы перемолвиться словечком, узнать, как прошёл день, и пожелать спокойной ночи. Пришлось вернуться на кухню, зажечь свет и сесть за кухонный стол.
– Кушать будешь? – спросила сестра.
Михаил отрицательно покачал головой. Вера вытащила из холодильника кастрюлю с молоком и поставила ее на стол.
– Нам приносят молоко от знакомой коровы, которое по качеству превосходит магазинное,– не унималась она,– будешь?
– С пенкой? – поинтересовался Михаил.