Механик Джон Картер. 3412.
Джону было одиноко и до чертиков тоскливо. Работы не было. Коллеги, после исчезновения Чарли, начали смотреть на него искоса и держаться в стороне. Картер их отчасти понимал — и так не особо-то являющийся душой компании, он был рядом с людьми, один из которых точно погиб, а второй погиб практически со стопроцентной вероятностью. Если же отбросить предположение, что Чарли сумел выбраться сам и теперь зачем-то прячется в недрах корабля, то вероятность тоже становилась стопроцентной.
А все, кому часто и надолго приходится уходить в море, рано или поздно становятся очень суеверными. И не любят людей, рядом с которыми происходят таинственные смерти.
Смотреть корабельное телевидение Джону было откровенно невмоготу. Единственный теоретически стоящий канал, по которому показывали текущие корабельные новости, сейчас гнал настолько дикую и откровенную ура-пропаганду, что механику становилось аж не по себе.
Как правило, чем больше позитива показывает телевидение, тем хреновее дела на самом деле. Если это работает и здесь, то авианосец явно находился в самой глубокой заднице галактики.
Читать ему не хотелось. Гонять по экрану любимых птиц — тоже. Гулять по своему отсеку, ловя тревожные взгляды сослуживцев, было неприятно. Выйти подышать свежим воздухом на палубу пока что не позволял распорядок. Продолжить ловить рыбу — страшно.
Все время перехода до берегов континента Картер провалялся у себя в каюте, время от времени выходя за сухим пайком, который сменил сочные и вкусные блюда корабельной столовой. Повара обещали, что скоро функциональность ее будет восстановлена, но пока что всем явно было не до этого.
Впрочем, на еду Джон не жаловался и не собирался жаловаться. Ему хватало мозгов понять, что, возможно, через пару лет в незнакомом мире даже эти пайки покажутся ему райским угощением.
Промелькнула мысль сделать себе неприкосновенный запас еды. Промелькнула и сгинула — корабль в любом случае был обеспечен провизией минимум на пару лет. Делать запасы на такой срок, когда не знаешь, что будет завтра, довольно глупо.
Валяющегося на койке человека быстро разбирала апатия пополам с депрессией.
Именно поэтому, когда однажды, проснувшись после короткого дневного сна, он увидел сидящего перед собой на стуле черного упитанного кота, Джон, пропустивший все новостные сводки, касающиеся нового обитателя корабля, искренне обрадовался. Он даже не задался мыслью о происхождении животного.
— Кс-кс! Иди сюда! — похлопал он по кровати.
Кот, казалось, не на шутку удивился. Но послушался и аккуратно перепрыгнул к Картеру на койку.