Не будь дураком и не выпендривайся. Ты не Бракар Мститель, Донна Уланти или даже Кэл мать его Джерико. Всего одна попытка, а потом все так или иначе закончится, так что постарайся.
Чешуйник, похоже, что-то почуял, потому что он сгорбился и начал поворачивать голову. Слишком поздно. Между плечами и шеей в чешуе был шов, складка кожи, и я обрушил туда край диска, словно лезвие гильотины. Я использовал всю силу, что оставалась в мышцах, и упал на колени, вложив в удар всю массу своего тела.
Он застыл, содрогнулся, выронил диск из руки и попытался дотянуться до моего диска, который торчал позади головы, как высокий воротник. Я отполз назад, не отводя от него взгляда, а он попытался встать, но рухнул в сидячее положение лицом ко мне.
Рядом с другой рукой мутанта лежало оружие — кирка с толстой рукоятью и навершием с мое предплечье. Он зашарил, пытаясь нащупать ее, но я добрался до нее первым. Поднять ее я смог только двумя руками, и пришлось изогнуться всем телом, чтобы размахнуться как следует. В это время он умудрился меня пнуть в бедро, так что оно онемело, а я потерял равновесие. Но я отступил на шаг, снова повернулся, размахнулся и прикончил его, приложив киркой в морду. На этот раз мне удалось остаться на ногах. Жаль, во рту было слишком сухо, чтобы плюнуть на труп.
Я стиснул кирку в руках и поковылял вперед, во тьму, пронизанную вспышками огня.
Я двигался зигзагами между колоннами, в голове шумело от адреналина. Ноги то и дело натыкались на обломки, и когда я пытался размахнуться киркой, выбивая искры из балок поблизости, то спотыкался и терял равновесие. Каждый удар отдавался дрожью сначала в руки, а потом по всему телу. Мои воспоминания об этом бессвязны, и мысли, наверное, тоже не особо имели смысл. Помню только, что я искал падалюг, чтобы их убить. И недостатка в них не было.
Первый сидел, наклонившись, спиной ко мне и что-то бормотал, забивая дуло фитильного ружья. Я промахнулся киркой мимо него, и он повернулся с вытаращенными глазами, но обратным взмахом я попал ему в ухо, и он беззвучно рухнул. Проигнорировав ружье, я завернул направо. У следующего падалюги на шее висела перевязь из пластикового листа, а в ней, как младенец в люльке, лежала куча неровных, буро-черных комьев величиной с кулак. Они выглядели как камни, но я-то знал, что это такое. Я дождался, пока он не отвел руку назад, чтобы бросить один ком в караван, потом шагнул вперед и обрушил на него кирку. Целился в плечевой сустав, но она отскочила от черепа, что тоже неплохо. Он повалился на колени, не успев швырнуть токс-бомбу, потом от пинка упал мордой вниз, и я разнес ему затылок.