–Завтра можешь выбросить его в реку, но сейчас просто возьми.
Я взяла коробочку и открыла ее. Всегда считала себя полным профаном в том, что касается мехов и драгоценностей. Никогда не думала, что смогу отличить бриллиант от стекляшки. Но это был бриллиант. И это было видно. Большой. Просто огромный бриллиант. В белом золоте. Я достала кольцо и одела. Размер был идеальный. Все было идеально. Ужасно, но идеально. Да, Тёма был такой: перфекционист.
–Спасибо.
Это было последнее, что я произнесла сегодня. Дальше все было молча.
Да, персонал сменился. Да, мы поднялись на лифте на четвертый этаж. Да, мы вошли в люкс, который был забронирован у меня на 30 июня. Да, там было комфортно…
В сильных мужских объятиях я растворилась. В плену у шелковых простыней, со слезами на глазах я занималась любовью с этим мужчиной, который по щелчку пальцев мог сделать меня самой счастливой женщиной на свете. Все было очень просто, а мне нужны были сложности…
Через несколько часов, когда небо еще было черным с одной стороны, и уже желто-оранжевым с другой, я выскользнула из-под Тёминой руки, которая крепко прижимала меня к себе, и вышла на балкон. Город еще спал. Да, в отличие от шумной Москвы, наш город по ночам спал, скрывая за пустотой темных окон свои секреты. Я стояла, а ветер укутывал меня в шторы из золотистой органзы, развевая их. На мне был только этот бриллиант. А напротив входа в отель, за решетчатой оградой стоял черный автомобиль с горящими фарами и опущенным стеклом со стороны водителя. Внутри то ярче, то бледнее зажигалась красная точка прикуренной сигареты. И хотя лица водителя не было видно с четвертого этажа, я знала, кто там сидел.
9. Реабилитация.
Я проснулась. Не открывая глаз, попыталась понять, что я чувствую прямо сейчас, потому что, открыв глаза, нужно было что-то говорить. А я не знала что. Нет, я знала что, но как это сделать после вчерашнего? Да, мне жаль Тёму. Но и себя тоже. Я не люблю его. И никогда не любила. Я не могу испытывать угрызения совести за то, что он меня любил, всю оставшуюся жизнь.
Моя бабуля, которая очень хотела понянчить правнуков, всегда сватала мне своего соседа Колю. «Ну, Катюшка моя, посмотри, какой хороший парень Коля: не пьет, не курит, работать умеет. Очень хочет семью и детишек. И ты ему нравишься. И лет тебе уже много, пора бы подумать. А то так и останешься одна…» Можно было согласиться с разумными бабушкиными доводами и выйти замуж за Колю. Только потому, что страшно остаться одной и лет уже много. И Коля был бы счастлив. И бабуля тоже. А я? Прожить до конца дней с этим непьющее-некурящем Колей, нарожать ему детей, и думать о том, какая я молодец, что одна не осталась? А Коля этот у меня столько же эмоций вызывает, сколько и жвачка, прилепленная в лифте к потолку: видеть-то я ее – вижу, но трогать желания нет.