Так, уча воинов своих необузданной жестокости и настраивая их на многажды многое кровопролитие, Тамерлан провел рать огромную сквозь Джучи-улус дорогою Батыя и, не доходя нескольких верст до Булгара, встретился с ратью Тохтамыша в широкой местности, именуемой Кундузча, и сеча великая разгорелась здесь между двумя псами, алчущими крови друг друга. С утра до вечера бились полки ордынского хана с туменами царя самаркандского, тысячи и тысячи мертвых тел пали на сухую землю, орошая ее своей горячей кровью, но за одного чагатая падали два ордынца, и рать Тохтамыша дрогнула, бежала с поля битвы, кровоточа и посылая проклятья врагу, имевшему большее воинское счастье. Жирная добыча досталась победителям, но, прогнав соперника за Итиль – Волгу, Тамерлан не видел в войске своем силы двигаться далее, повернул вспять и к осени возвратился в град свой стольный.
По возвращении Тамерлан узнал о страшном злодействе, учиненном в его отсутствие, – Кабул-Шах, потомок Чингисхана, возведенный в ханском достоинстве на чагатайский трон, пал жертвою заговора и был зарезан. Важные сановные люди Самарканда оказались замешанными в том деле, и, желая, чтобы и Самарканд вспомнил, как выглядят реки крови человеческой, Тамерлан устроил жестокое судилище, казнил и виноватого и невинного, довел число обезглавленных до трех тысяч, хотя по здравому разумению единственными истинными злоумышленниками были эмиры Зельдуз и Зеттех. Но, ослепленный бесовской жаждою до кровопролития, Тамерлан инно возлюбленного своего воеводу Аббаса обвинил в участии в заговоре, забыв, что Аббас вместе с ним ходил бить Тохтамыша. И лишь когда безвинная Аббасова голова подкатилась к ногам смертоносца, тут только он одумался и стал оплакивать безвинную кончину своего преданного соратника.
Явив столице своей воочию, каков ее правитель, Тамерлан спустя некоторое время отправился на свершение новых злодейств, на сей раз в земли Фарсийские, где возвысился и блистал силой и доблестью шах Мансур, властитель Шираза. Дойдя до Мазандерана, страны, обильной пышными лесами и являющей собою рай на земле, Тамерлан остался тут на зимовку, а шаху Мансуру писал письма: «Доколе ты, поганый пес, будешь обижать возлюбленных мною жителей улуса Гулагу? Доколе Испагань и Шираз будут рыдать под твоим невыносимым гнетом? Доколе творенье Аллаха, человек, будет бесправен в подвластных тебе землях? Берегись, нечестивец, ибо когда я принесу угнетенным тобою свободу и счастье, твоя участь окажется печальнее их нынешней судьбы». Будучи одним из писарей в свите Тамерлана, аз грешный сам записывал сие послание Мансуру и посему столь явственно помню лживые слова моего государя. Он говорил о свободе и счастье для жителей Шираза и Испагани! Недолго оставалось ждать им, чтобы увидеть, каковы эта свобода и это счастие!