Не получив ответа, она решила, что осталось всего одно место, где можно поискать мужа. Вышла из задней двери и, прихрамывая, направилась к гаражу. Основные ворота оказались закрытыми, но это не значило, что Дона внутри не было. Арлин дернула боковую дверь – та была незаперта. Она вошла.
Дон был в гараже, стоял перед верстаком, сжимая банку с пивом. Еще две пустые стояли напротив.
– Я тебя везде ищу.
– А я все время здесь.
– Таскалась по всему дому, прежде чем прийти сюда. Это с моей-то больной ногой!
– Надо было сразу идти в гараж.
– С чего ты надумал пить пиво в середине дня? Летом еще куда ни шло, но теперь…
– Ты поэтому меня искала? Хотела выяснить, не пью ли я пиво?
– Я понятия не имела, что ты пьешь пиво, пока не увидела.
– Тогда какого черта тебе надо?
Арлин не ответила. Скрестив руки, она строго посмотрела на мужа.
– Что с тобой происходит?
– Со мной ничего, – проворчал Дон.
– Сколько лет назад я вышла за тебя замуж? Сколько бы ни насчитал, помножь на два – вот как я это воспринимаю. Сразу чувствую, если тебя что-то мучает. Вчера ты вел себя странно.
– Говорю тебе, со мной все в порядке. Что ты от меня хочешь?
– Хочу спросить… – Арлин осеклась. – Тьфу!
– Что?
– Не помню. Черт, с ума можно сойти.
– Где ты была, когда собралась меня искать? – спросил Дон. – Говорят, если вспомнить, где находился, когда…
– Рис или картошку?
– Что?
– Со свиной отбивной. Что предпочитаешь: рис, картошку или сладкий картофель? Специально для Итана есть коробка кулинарной смеси. Он это любит.
– Без разницы, – ответил муж. – Готовь что хочешь.
Арлин коснулась его руки.
– Поговори со мной.
Дон сжал губы, словно запечатывал во рту готовые сорваться с языка слова. Только покачал головой.
– Дело в Дэвиде? Или в Итане? Тебя удручает, что они здесь? Сыну требуется время, чтобы склеить жизнь. Было бы лучше, если бы он остался в Бостоне и не ушел с работы…
– Дело не в нем. Мне нравится, что они живут с нами. Что мой внук рядом.
У Арлин чуть приподнялся уголок губ.
– Мне тоже. – Она помолчала. – Быстрее признавайся, что с тобой. Мне надо в дом, лечь и приложить к проклятой ноге лед. Говори, не тяни.
Дон открыл рот и снова закрыл. Только с четвертой попытки он смог выдавить из себя слова:
– Я огорчаюсь.
– Как же иначе? – кивнула Арлин. – Кто из нас не огорчается? Надеюсь, не я твое огорчение?
Муж снова покачал головой и положил ей руку на плечо.
– Нет.
– Значит, что-то еще, – предположила она.
– Бывали в жизни случаи, когда я мог вести себя лучше.
– По отношению к кому?
– Вообще.
Арлин всегда считала, что, несмотря на все недостатки Дона – а их у него, будьте уверены, немало, – он человек хороший. Мечта любой женщины. Ей трудно было поверить, что он скрывает тайну или совершил нечто такое, что может уронить его в ее глазах.