– Попробуй там, где тоньше! – окликнул его Гай.
Его дельный совет проигнорировали, тогда он уточнил, ткнув пальцем:
– Вот здесь! – Не помогло и на этот раз, и Гай отмахнулся. – Что с тебя взять – одно слово – свинья! Пока меня не было, никто не заходил?
Разговор явно не клеился, тогда он пошел на вершину. Посмотреть на закат, темнеющее небо, собрать хворост. Сегодня он разожжет огонь так, чтобы его видели из самых дальних уголков леса. Даже те, по чьей воле он здесь находится! После Шака – это вторая головоломка, которая не давала Гаю покоя. Тарбозавр – и тот отошел на третий план. Шак сказал, что не знает, кто они, но уверен, что это их рук дело. Может, они – это так к месту вспомнившиеся мудрецы из кластера открытий? А что? На то они и мудрецы. Они умные, могли придумать, что угодно. А их плавание и не отчуждение вовсе, а острие хитрого эксперимента! Такой поворот вполне имеет место быть!
Разволновавшись, Гай забыл, зачем он забрался на самую верхушку холма. От завертевшихся догадок голова пошла кругом.
Конечно! Это же так логично! Их подбирали по какому-то только этим умникам понятному плану. Иначе как объяснить, что его, Гая, приговорили к отчуждению всего за три дня отсрочки человеку, отжившему свой лимит? Пусть это и была запрещаемая жалость, но ведь он упрямо утверждал, что произошла ошибка. А ошибки у него бывали и раньше. И ничего! Случалось, что вручал не тому повестку, или случались ляпы с подсчетом лимита возраста. Писал уточняющую рапорт-объяснительную, и все! Максимум – штраф с предупреждением! Конечно, семьдесят миллионов лет – немыслимо! Но кто его знает, до чего могли додуматься ученые в таком, который сам за себя так красноречиво говорит, кластере открытий?
А вот о своем открытии Гай непременно должен рассказать Шаку. Вызвать и рассказать! Шак ошибается! Шак понял все не так!
Забыв и о закате, и о костре, он побежал к обрыву, на ходу присматривая сигнальный камень. Подхватив круглый валун, Гай понес его, прижимая к груди, спотыкаясь и не разбирая дороги. Холм напротив приближался серыми залысинами на зеленой канве. Где-то там бродит Шак и ничего не знает!
Почувствовав под ногами гладкий уступ, Гай бросил камень и покатил его к краю. Встал, вытер лоб и от удивления отвесил челюсть. Он удивился бы куда меньше, если бы вернувшись, у входа в нору вместо Ура застал мирно пасущегося тарбозавра. На той стороне, также едва удерживаясь на краю, лежал камень, который не заметить было невозможно. Шак его подобрал по своей силе. Такой, что камень Гая казался колесом вездехода рядом с самим вездеходом – раз в пять меньше.