От удивления Гай раскрыл рот.
Всецело погрузившись в собственные ощущения, Свимми его не замечал, беззвучно шевеля губами и продолжая шарить под настилом. Неожиданно он замер. Затем снисходительно ухмыльнулся.
– Кусается.
Потянув на себя, он сорвал с болтов доску и вытащил извивавшуюся и норовившую вогнать зубы в руку крысу. Ее голое, покрытое розовой, стойкой к соли шкурой тело изгибалось в кольцо, пытаясь выскользнуть из цепкой хватки. Лапы с когтями, соединенные перепонками, царапали по бронзовой коже Свимми, оставляя белые следы. Он перехватил руку, взявшись за складки шкуры за ушами и поднес к глазам.
– Хорошая, упитанная. Килограмм сочного мяса. В городе таких нет. Этих вырастил океан, а не мусорный утилизатор.
Размахнувшись, он хлопнул крысиной головой о металлический косяк, затем впился зубами в еще трепыхающееся тело.
– Это всего лишь крыса, – оторвался от своего занятия Свимми, перехватив изумленный взгляд Гая. – Водяная крыса. Никогда не пробовал?
– Нет, – Гай, словно загипнотизированный, следил за кровавыми потеками на его подбородке. – Как ты это сделал?
– Этому меня научили прокаженные, промышлявшие на побережье за перевалом. Занес как-то меня к ним случай. Водяные крысы, в отличие от городских, обитают поодиночке. Жаль, но еще одну на барже мы вряд ли найдем.
– Я не об этом. Твои пальцы… они…?
– А что мои пальцы? – неожиданно напрягся Свимми.
– Ты их всунул в щель не шире шляпки гвоздя.
– Тебе показалось. Ты этого не мог видеть, потому что я закрыл щель своим телом.
– Нет, не показалось, – продолжал упорствовать Гай. – Вначале уши… а потом ты, не раздвигая доски, всунул пальцы. Покажи мне руки!
Свимми нехотя отложил крысу и протянул перепачканные кровью пальцы.
Ничего необычного – пальцы как пальцы. Прищурившись, Гай вертел их, то отстраняя, то приближая, подставляя к свету.
– Но я же видел собственными глазами, – он растерянно пожал плечами.
– Показалось, – вымученно улыбнувшись, повторил Свимми. – Поешь, – протянув крысу, он дернул ее за лапы и разорвал надвое.
Гай брезгливо потрогал окровавленный комок и поднес ко рту. Что поделать – к этому тоже придется привыкнуть.
– Свимми, кто ты?
– Твой друг, Гай. Не больше и не меньше. Но поверь, этого достаточно, чтобы ты был уверен, что я не выродок Шака и не открою люк, дождавшись, когда вы уснете.
– Ты нас слышал? – Гай удивленно оглянулся на толстую переборку с плотно закрытой дверью. А до седьмого отсека, в котором они разговаривали с Тобиасом, таких было шесть.
Свимми смутился, будто проговорился о чем-то неприличном.