Виталий Николаевич решил пригласить Яну и Мэтью, а заодно узнать как можно больше о маньяке, чтобы помочь следствию. Ведь этот преступник посмел покуситься на «святое» – на Яну Цветкову.
Подойдя к люксу, Виталий Николаевич услышал знакомый голос, принадлежащий Яне, и замер.
– Вот тут давай. Ой! Ай! Да, вот здесь! Ниже! Мэтью! Ну не так низко! Выше давай! Ой! Вот здесь! Мне холодно! Скорее разглаживай! Разогревай меня, говорю, что ты еле шевелишься? Каши мало ел? Ой, нет! Так больно! У тебя руки сильные! Нежнее!
Майор прислонил ухо к двери и в удивлении поднял брови.
– Я уж не знаю, как тебе надо! То сильнее, то нежнее! То много, то мало! – отвечал ей Мэтью. – У меня уже все закончилось! Пойду за добавкой!
Дверь резко отворилась, и Виталий Николаевич не успел отскочить. Краска стыда мгновенно залила лицо следователя.
На Мэтью были футболка и шорты, волосы торчали дыбом, грудь вздымалась, а руки были намазаны чем-то жирным.
– Извините, – икнул Лебедев.
– А… Виталий Николаевич, хорошо, что пришел! Ты-то нам и поможешь, а то я уже устал. Какая она, однако, капризная. Чего ты застыл как столб?! Проходи, проходи! Яна в кровати! – Мэтью взял его за плечи и втолкнул в номер.
– Да ты что? Не надо, – упрямился Виталий Николаевич, пока не увидел Яну, лежащую на двуспальной кровати в форме морской звезды. Ее раскинутые ноги и руки были намазаны белой массой.
– А… Виталий, проходи. Этот невыносимый мужчина не хочет спасать жизнь другу!
– Этот невыносимый мужчина только и делает, что смазывает тебя жирными сливками, а ты капризничаешь, словно принцесса, – выглянул из-за плеча Виталия Николаевича Мэтью.
– Господи, – выдохнул Лебедев, – а я уж подумал… – Он вытер выступивший пот и присел на кровать. – Ничего себе ты обгорела.
Яна напоминала вареного рака.
– Всё тело болит! – пожаловалась Цветкова.
Виталий посмотрел на Мэтью.
– Ты тоже обгорел.
– Да! Но мне всё равно хуже! – плаксиво произнесла Яна.
– А я тебе говорил, не надо лить на себя морскую воду, будет еще хуже, но разве ты слушаешься? – возразил Мэтью.
– Она такая… – согласился с ним Виталий Николаевич и невольно улыбнулся.
– Чему ты радуешься? – Яна попыталась нахмуриться, но даже это было трудно сделать на обожженном лбу.
– Ты так странно выглядишь. Лицо такое красное. Я таких еще не видел. И только два голубых глаза зло посматривают!
– Да уж! У меня вид все хуже и хуже, – согласилась Яна, – отдых явно не на пользу пошел. Я даже перевернуться не могу.