– Началось? – спросил он дрогнувшим голосом.
– Слишком рано, но… да, кажется, началось. О боже… ой!
Теперь у нее не было сомнений – пронзившая боль была очень сильной.
– Началось, – простонала Элли.
– Уже? – в ужасе произнес Леоницио.
– Да, но… о, нет, это не должно еще произойти.
– Я звоню в скорую, – прохрипел Леоницио.
Он схватил телефон, сделал вызов и обнял ее.
– Все будет хорошо.
Элли вцепилась в него. Боль разрывала ее, предупреждая о возможном несчастье. Роды должны произойти через месяц, а сейчас…
– Сейчас этого не может быть, – стонала она. – Не может…
Но это происходит. Элли сердцем чувствовала, что судьба против них, что отнимет ребенка, не дав ему выжить. Бедный Леоницио. Она очень хотела подарить ему счастье, а если счастье снова будет у него отнято?
– Врачи сейчас приедут, – подбадривал ее Леоницио. – В больнице нам помогут.
Он говорил слишком твердо и уверенно, словно хотел убедить и ее, и себя.
– Я постараюсь… – задыхаясь, проговорила она. – Я не знаю, почему это происходит…
Раздался звонок в дверь, и Леоницио выглянул в окно.
– Они здесь.
Через пару минут в комнату вкатили медицинскую тележку, Леоницио поднял Элли и осторожно уложил.
Он не отпускал ее руку всю дорогу. Элли смутно соображала, что делается вокруг нее: шум машины, голоса врачей. Она была во власти боли, захлестнувшей ее.
«Скорая» остановилась – они приехали в больницу. Сквозь туман она ощущала, что ее ввезли внутрь, над ней склонились озабоченные лица, она слышала, как Леоницио разговаривал с врачом.
– Ребенок не должен родиться раньше чем через месяц, – сказал он. – Так нам говорили. Неужели роды уже начались?
– Нужно все проверить, – спокойно произнес врач.
От сильной боли Элли закричала:
– Леоницио…
Он тут же схватил ее руки.
– Я здесь, cara.
– Не уходите.
– Вы позволите мне остаться? – спросил он у врача. – Я не могу ее оставить.
– Если ей это так необходимо, то вам лучше остаться, – согласился врач. – Но прошу вас…
– Обещаю, я ни во что не буду вмешиваться.
У Элли снова вырвался крик. Теперь сомнений не осталось – начались схватки. Она не отпускала от себя Леоницио, смотрела прямо ему в глаза.
– Уже скоро, – шептал он. – Скоро у нас будет ребенок.
Если бы только ее страдания закончились! Какая мука видеть ее боль и знать, что он ничем не может ей помочь! Он бесполезен. Абсолютно бесполезен.
Время тянулось медленно. На несколько минут схватки отступали, но тут же начинались заново, изматывая ее.
– Сколько это может длиться? – спросил Леоницио, тоже вконец измученный.
– Уже скоро, – ответил врач. – Совсем скоро.