– Где же дети? – спросила Фрея, чтобы отвлечься от неразумных мечтаний.
– Где-то здесь. Обычно они слушаются меня – на свой лад, конечно. По крайней мере, Атлас вместе с ними, – ответил Орландо, отойдя в сторону и пропуская ее вперед.
– Не лучше ли будет, если вы пойдете впереди меня? Я передвигаюсь очень медленно, несмотря на палку. Кстати, спасибо, что вы предусмотрительно нашли ее для меня.
– Утрата, кто знает, что может случиться, если предоставить вас самой себе? Вдруг наткнетесь на медведя, а тот устроит погоню за вами.
Фрея рассмеялась, услышав намек на самую поразительную цитату из Шекспира – «сошел со сцены, преследуемый медведем», – и решила почитать «Зимнюю сказку». Произведения Шекспира стояли на полке рядом с ее кроватью. Орландо приходилось экономить каждый дюйм маленького дома.
Рич не желал слышать хриплый, хотя и совершенно естественный смех определенного типа женщин. Он живо вспомнил визгливое хихиканье дебютанток и их старших, более раскованных сестер, которые изо всех сил пытались очаровать неуловимого Сиборна, внука герцога, близкого родственника и друга необузданного и уклончивого Джека, герцога Деттингема. Сейчас хрупких влюбленных красавиц и заблудившуюся принцессу разделяла такая же пропасть, как его Аннабель и всех остальных представительниц женского пола. Следовательно, надо быть настороже.
Это поразительное сочетание девушки-женщины во многих отношениях так не походило на его любовь, что даже сравнение казалось странным. Утрата по природе своей высокомерна, но при этом бесстрашна, как и Аннабель. Намного выше ростом, руки и ноги длинные и изящные. В то бесконечное мгновение, когда в судомойне в нем проснулась волчья страсть, он заметил, что изгибы ее тела круче, чем у Аннабель. При мысли о высоких и твердых грудях его гостьи, легко помещавшихся в ладонь мужчины, его охватила дрожь и пронзила волна соблазна. Фрея стояла перед ним обнаженная, стройная, совершенная, потрясенная, он не удержался и стал прикидывать, какие наслаждения она сулила.
Орландо напоминал себе, что на нем лежит большая ответственность. Он был и отцом, и опекуном, считавшим, что похоронил вечные желания наслаждения женским телом и славой, когда Аннабель лежит в могиле. Тем не менее при виде красивой попки другой женщины, обрисовавшейся под тонким хлопковым платьем жены, которое та переделала в летнее покрывало для постели, его чресла заиграли, его дыхание сделалось прерывистым. Усилием воли пришлось переключиться на другие мысли, чтобы не утонуть в сладострастии.
«Чем сейчас занимается сумасшедший Джек Сиборн?» – спросил он себя и убедился, что это не помогало отвлечься от навязчивых дум. Зная кузена, Рич почти не сомневался, что Джек в этот утренний час занимается любовью со своей женой. Он криво усмехнулся, вспомнив Джека и прелестную решительную Джессику Пендл. Оба так любили друг друга, что не оставалось времени на глупые размышления о династических браках, от которых страдали многие представители их круга. Едва узнав, на ком Джек собирается жениться, он понял – это точно брак по любви, хотя будущий муж утверждал, будто в жизни ничего подобного не бывает. «Джессика стала ему хорошей женой», – подумал Рич, плетясь за другой решительной женщиной и считая это проклятием, поскольку он из семьи, полагавшей, что любовь бывает на всю жизнь.