Действительно, молодой, резвый, пылкий и к тому же красивый гасконец, пользовавшийся уже успехом у девушек, вовсе не питал склонности к уготованному ему духовному поприщу. А потому учебу в семинарии он бросил. Впоследствии Мюрат, рассказывая о приключениях своей молодости, истинной причиной этого поступка называл некую любовную историю и сопутствовавшую ей дуэль. По другой версии, он ушел из семинарии потому, что ему очень понравилась зеленая военная форма кавалеристов. Так или иначе, но аббатом он не стал. Вместо этого, возможно, благодаря решительному и авантюрному складу характера и особой любви к лошадям, он оказался в рядах рядовых 12-го Арденнского конно-егерского полка.
Прослужив некоторое время в королевской армии и оказавшись замешанным в предреволюционном бунте против офицеров-аристократов, Мюрат был уволен из армии по формулировке «за нарушение субординации». Что за ней скрывалось на самом деле, неизвестно. Ходили слухи, что Иоахим якобы оказался заурядным казнокрадом. Но это маловероятно. А вот то, что за участие в течение одного месяца сразу в шести дуэлях он получил кучу взысканий как нарушитель дисциплины, действительно имело место. И могло стать поводом для увольнения.
Но есть и еще одна версия. Согласно ей, его отец, который был не в восторге от военной карьеры сына, пустил в ход все свои связи, чтобы добиться его возвращения домой. Под связями, скорее всего, имеется в виду аристократическое семейство Талейранов, у которого отец Иоахима якобы состоял на должности управляющего имениями. Именно благодаря его покровительству будущий маршал получил возможность учиться. Возможно, что не обошлось без участия Талейранов и в случае с увольнением из армии.
Как бы там ни было, а дома Иоахима ждал отнюдь не ласковый прием. Отец отказался давать ему средства на жизнь, и отставному кавалеристу пришлось поступить в «бакалейное заведение» в Сен-Сере. Но карьера продавца длилась недолго. Душа Мюрата рвалась в армию. И в 1791 году он восстановился в ней. В письме своему брату Пьеру в ноябре 1792 года он написал: «С приходом революции моя судьба переменилась к лучшему. В моем возрасте, с моей храбростью и военными талантами я могу пойти дальше. Господь не допустит, чтобы я обманулся в своих ожиданиях». Несмотря на присущую молодости излишнюю самоуверенность, Мюрат во многом оказался прав. После революции лица, принадлежавшие к бывшему бесправному третьему сословию, получили широкие возможности для проявления своих способностей и нередко добивались высоких званий и должностей. Сам он в то время получил только свое первое звание – квартирмейстера.