– Ну, надо так надо. Сделаем, какие проблемы!
– Да хрен с ней, с операцией: они меня уже здесь выследили, гоминоиды эти. Прибор у них есть такой: мысли ворует, желания. Поступками управляют.
– Страшное дело!
– Так я же и говорю. Пришельцы у меня в первый же день душу выкрали, только сегодня утром и вернули. Они ж из меня биоробота делали. Вон, вон, гады, сигналы посылают! – Он с ненавистью уставился в потолок.
Я машинально тоже посмотрела вверх.
– А вы знаете, я сейчас не вижу никакого НЛО, – сказала я.
– Да-а?
– Точно говорю, никакой тарелки нет. Она улетела!
– Ну, вот и хорошо, – сказал мужчина.
Кажется, он успокоился.
Я подумала, что Яковлева вряд ли содержат в общей палате.
– Скажи, Елизавета, а кто у вас лежит в отдельной палате?
– Так король же лежит!
– Веди меня к нему.
Отдельная палата была гораздо меньше общей. Я вошла в нее и увидела Вячеслава. Конечно, это был он, исхудавший, с лихорадочным блеском в глазах, но, несомненно, он. Я хорошо запомнила его фотографию в стоматологии «Ультра Дент».
– Вячеслав Афанасьевич, – начала я.
– Это король! – вмешалась Елизавета.
– Подожди, не мешай, – одернула я ее.
Елизавета прищурилась и как-то нехорошо посмотрела на меня.
– Простите… ваше величество, – исправилась я. – Позвольте мне поговорить… получить аудиенцию у… короля.
Елизавета величественно кивнула и вышла из палаты.
– Кто ты? – слабым голосом спросил Яковлев.
– Скажите, как давно вы здесь находитесь?
– Не знаю… не помню.
– А Мирославу Позднякову помните?
– Нет… Кто… это…
С ним все понятно. В таком состоянии действительно затруднительно, мягко говоря, провернуть всю операцию по виртуальному ограблению и обналичиванию денег.
Я вышла из палаты. В коридоре мелкими семенящими шажками прохаживалась Елизавета.
– Теперь я покажу тебе наши истории болезни, – тоном, не терпящим возражения, сказала она. – Следуй за мной.
Очень кстати, подумала я, надо все-таки точно установить, когда сюда поступил Яковлев.
Мы вошли в небольшую комнатку, всю обстановку которой составляли два шкафа, письменный стол и стул. Я раскрыла дверцы одного из шкафов, вытащила стопку карточек, положила ее на стол и начала их перекладывать. Больной Михайленков, больной Скоробогатов… Это все не то… Поехали дальше. Больной Растороцкий… Ага, нашла: «История болезни Яковлева Вячеслава Афанасьевича». Я перелистала несколько страниц. Мне не все было понятно, особенно медицинские термины. На одной странице я прочитала, что у больного имеются «слуховые вербальные императивные псевдогаллюцинации», он жалуется, что в голове «звучат голоса», которые «приказывают, управляют, говорят ужасные вещи». Наконец, следовало заключение, что «данное состояние можно трактовать как галлюцинаторно-параноидный синдром»…