— Сначала с ним всё было в порядке, — усмехнулся охранник. — Но два дня назад здоровье старика резко ухудшилось. Ничего не поделаешь, возраст…
— Что? О чём ты мелешь? — изумился Назар. — Да у него здоровья ещё на нас с тобой хватит! Да он… — он в сердцах махнул рукой и распахнул дверь.
Увидев лежавшего в кровати хозяина, он не поверил своим глазам. Лицо — сплошное месиво: глаза затекли и казались узенькими щелочками на распухшем лице. «А что же под одеялом? — с ужасом подумал Назар. — Да по нему будто табун лошадей пробежал!»
В двери показался охранник.
— Ну что, поговорил с арестантом? — поинтересовался он. — Я же тебя предупреждал, что он сегодня «неразговорчивый», а ты…
— Что-то здесь не так, — засомневался Назар. — Сибагата Ибрагимовича не могли так избить в поезде! Я просто не узнаю его!
— Много ты знаешь, мусор кабацкий, — ухмыльнулся охранник. — Или приходилось когда-то на каторге бывать?
— Нет, этого места я избежал, — ответил угрюмо Назар. — А вот в поезде есть охрана, которая…
Он не договорил, резко повернулся к кровати Халилова и сорвал с него простыню.
— Так я и думал, — сказал он, склоняясь над больным. — У Сибагата Ибрагимовича на мизинце правой руки отсутствует ноготь, а у этого ноготь есть. Не веришь — сам взгляни.
— Что-о-о? — охранник ринулся от двери к кровати. — Ну-ка повтори, что ты сказал.
— Это не Халилов, — уверенно заявил Назар. — Я не знаю, кого вы тут охраняете, но только не Сибагата Ибрагимовича.
— А-а-а где тогда он? — выпучил глаза и покраснел от натуги охранник.
— Это я хотел бы у тебя спросить, — нахмурился Кругляков. — Хотя с тебя другие за Халилова спросят.
— Что здесь такое? — прогремел голос входящего в палату Бурматова. — Почему дверь распахнута и почему в помещении посторонний?
— О-он с пропуском, — произнес охранник, лицо которого от испуга стало пепельно-серым.
— С пропуском? — удивился Бурматов. — А кто его ему выписал?
— Какая теперь разница, господин сыщик, — хмыкнул Назар, протягивая ему документ. — В палате Халилова нет, а тот, кто лежит на его месте, вряд ли нуждается в «надёжной» охране.
— Ты что, издеваешься надо мной? — не поверил сыщик, поспешив к кровати. — Ты… — рассмотрев «больного», он в замешательстве отступил на шаг и взглянул на едва живого от страха охранника.
— Я не отходил от палаты ни на шаг, — стуча зубами, сказал тот. — И окна вон все заклеены.
— Кто дежурил до тебя? — озабоченно хмуря лоб, спросил Бурматов.
— Иван Севастьянов, а до него Степан Хомутов.
— Всё понятно, — произнес сыщик и указал Круглякову на дверь. — А ты ступай в свой кабак! Думаю, что теперь мы и без тебя обойдёмся.