И рудник заверещал пронзительным женским голосом.
Когда из мрака выскочила кричащая растрепанная ведьма, Роберт испуганно отпрянул к стене. Чудовище проскочило мимо и забилось в руках Мартынова, причитая голосом Иоланты Белых. Толкнув ее за спину, Игнат Федорович поднял пистолет и дважды выстрелил в темноту. От грохота заложило уши, но это не помешало Роберту услышать, как тоннель отозвался рассерженным визгом. Многократно отраженный от стен, он набирал дикую силу, ввинчивался в мозг ржавым сверлом. Казалось, будто целый сонм дьявольских созданий негодует из-за упущенной добычи. Никогда еще Зареченскому не приходилось слышать ничего подобного. В ушах все еще звенело, когда полковник помог ему подняться.
– Надо больше света. Светите вперед, – велел Мартынов, указав направление стволом пистолета. – Держитесь на два шага позади…
Голос твердый, ровный. Будто ничего необычного не произошло. Будто не он каких-то пять минут назад пытался достать пистолет, чтобы… Об этом «чтобы» Зареченский старался не думать.
– Я т-ту-уда не п-пойд-ду! – всхлипнула «ведьма». Перепуганные глаза вполлица, трясущиеся губы. – П-паша… П-пашу…
Приложив палец к губам, полковник шикнул, заставив Белых замолчать. Лицо его сделалось страшным, белым как у покойника. В наступившей тишине отчетливо слышалось, как эхо гоняет слабый звук, похожий то ли на плач, то ли на смех. Несмотря на жару, затылок Зареченского стянуло «гусиной кожей». Порывало спросить, что случилось с фотографом-трудовиком, но Роберт понимал – не время, не сейчас. Держа пистолет на отлете, Мартынов плавно потек вдоль стены. Так, с черепашьей скоростью, замирая от каждого громкого звука, они дошли до места, где пропал фотограф Паша. Полковник осторожно поднял валявшиеся в пыли очки, держа двумя пальцами за дужку. На стекле запеклась багровая клякса. Небольшая. Столько могло натечь из глубокой царапины. Однако же увидев кровь, Белых прикрыла ладонью дрожащие губы.
– Вы видели, что здесь произошло? – Мартынов обвел тоннель окровавленными очками. – Что тут случилось?
– Н-нет… Паша п-пленку менял. Б-без света… Господи, он так страшно кри-ичал…
Подбородок Белых мелко затрясся. Пожав плечами, Мартынов отшвырнул очки в сторону. Кувыркнувшись в воздухе, они отразили желтые фонарные лучи и мягко, почти без звука, упали в густую пыль. Полковник было вновь двинулся вперед, но Роберт поймал его за плечо.
– Ему понадобятся очки… – твердо сказал он и повторил с нажимом: – Когда мы найдем Павла, ему понадобятся очки.
Ничего не выражающий взгляд Мартынова переполз с Зареченского на Белых. Сбросив руку Роберта, полковник вновь пожал плечами и продолжил осторожное движение вдоль стенки. Но очки все же подобрал и сунул в карман. Через несколько переходов впереди наконец забрезжили синеватые «аварийки». Остановившись, Мартынов ожесточенно потер нос ладонью, встопорщив и без того неаккуратные усы. Роберт тоже почувствовал – острый запах, похожий на запах гимнастического зала, в котором недавно занималась большая группа людей, только более едкий, насыщенный. За спиной громко чихнула Иоланта. Мартынов махнул пистолетом, веля следовать за собой.