– Там не только музей. Там две бытовки, складское помещение, – пояснял он на ходу. – Может, шахтеры…
Однако стоило выйти на свет, как стало ясно: шахтеров здесь они не встретят. Зал-музей заполняли многочисленные застекленные стенды, в которых, подписанные заботливой рукой, лежали экспонаты: треснувшие каски, образцы пород и минералов, кубки и грамоты за участие в соцсоревнованиях, разнообразный шанцевый инструмент. Упомянутые Мартыновым бытовки зияли распахнутыми дверями, одна из которых удерживалась лишь благодаря верхней петле. Сорвав декоративный замок на ближайшем стенде, Роберт взвесил в руках тяжелую кирку с проржавевшим обухом. Вес орудия придавал уверенности. Полковник обернулся. Заметив кайло в руках Зареченского, одобрительно кивнул и молча шагнул в ближайший проем. Игнорируя протестующий шепот Иоланты, Роберт, стараясь подражать движениям полковника, боком вошел во вторую комнату. Падающий из зала свет ложился ровным прямоугольником, не решаясь заходить далеко во тьму. Вспыхнувший фонарь проявил детали помещения: узкие шкафчики для одежды повалены на пол, скамейки разломаны в щепу. Лишь массивный стол, сколоченный из обрезной доски, стоял как ни в чем не бывало. Пытаясь заглянуть за него, Роберт неосторожно задел ногой жестяную пепельницу. Подпрыгнув, та приглушенно звякнула. И точно среагировав на звук, под столом кто-то сдавленно всхлипнул. С бешено колотящимся сердцем Зареченский присел на корточки, выставив кирку перед собой. Фонарь осветил худую спину, состоящую, казалось, из одних ребер и позвонков. Почерневшие от грязи пальцы неловко ползали по лопатке, пытаясь зажать круглую дырочку, толчками выплевывающую кровь.
«Мальчишка, – вспомнил Роберт. – Паша видел каких-то подростков в тоннеле!»
– Эй… – осторожно позвал он. – Эй, все в порядке, мы тебе поможем…
Отведя кирку в сторону, Роберт попытался дотронуться до подрагивающей спины, но подросток отшатнулся и проворно вскарабкался на стол. Роберт поднял голову, осветив найденыша целиком. Слова утешения застряли поперек горла. Мочевой пузырь болезненно сжался. На голове мальчика сидела уродливая тварь – вытянутый хоботок венчало два десятка щупалец, образующих овальную звезду, на месте глаз блестели неподвижные бельма, похожие на вареный яичный белок. И только когда «звезда» задралась кверху, обнажая острый частокол тонких зубов, Роберт понял – это и есть голова «подростка»! И их лица разделяют какие-то сорок сантиметров!
Когда существо прыгнуло, Зареченский успел лишь испуганно вскрикнуть. Зал мгновенно отозвался визгом Иоланты. Маленькие сильные ноги ударили Роберта в грудь, повалив на пол. Весу в кошмарном создании было всего ничего, но сбросить его никак не получалось. Роберт отчаянно боролся, сжимая по-детски тонкие запястья, но дюйм за дюймом проигрывал схватку. Оскаленная морда наклонялась все ниже, протягиваясь змееподобными наростами к перекошенному ужасом лицу Зареченского. Холодная влажная щупальца прошлась по его щеке, дотронулась до глаза. Вместе с запахом земли и пота попыталась пролезть в ноздрю…