– Ты сделаешь? – переспросил он.
Снова пауза. Но Маша больше не плакала, а, наоборот, стала строгой и собранной.
– Тише. Дай подумать.
Рем дал ей подумать и принялся про себя отсчитывать секунды. Дошел до шестисот.
– Маша! – послышался голос врача из-за двери. Далекий и требовательный.
Она приоткрыла дверь и крикнула в коридор:
– Сейчас! – А потом перешла на шепот: – Тебе не надо умирать. Я тебя вывезу отсюда.
– Куда? – с унылой иронией спросил он.
– К своим, – сказала она и тут же поправилась: – К твоим.
Он покачал головой. Каждое незначительное движение причиняло ему боль.
– Они увидят, что меня нет, и порвут тебя на куски.
– Не порвут, – твердо вымолвила она. – Не увидят.
Ее план был очень прост. Она сказала, что в морге достаточно много невостребованных тел, одно из которых вполне можно выдать за Рема. И особого труда это ей не составит.
– Мне поможет главврач, – сказала она.
Рем, вспомнив доктора, называвшего его укропом, искренне засомневался.
– Не волнуйся, – заверила его Маша. – Есть способы давления на него.
Он не стал уточнять какие, но подумал, что у них с доктором, должно быть, застарелый рецидив романа. Долгая история. Или, наоборот, короткая офисная связь.
Через несколько часов его положили на каталку и вывезли в коридор. Он чувствовал, как всякий раз, когда кто-либо проходил мимо, простыня на его лице шевелилась от дуновения ветра.
Потом кто-то с решимостью тореадора схватил ручки каталки, как быка за рога, и толкнул ее вперед. Он слышал, как за ним захлопнулись складные дверцы, и, дернувшись, лифт повез его вниз. Вытолкав его в больничный двор, крепкие руки при помощи еще одной пары менее крепких рук затащили его внутрь чего-то тесного, жесткого и железного. Он успел лишь глотнуть немного свежего воздуха, сулившего близость свободы, но металл дверей глухо щелкнул и машина, в которой он оказался, тронулась с места. По звучанию мотора и по неподражаемой тряске он безошибочно узнал армейскую «таблетку» – старый медицинский микроавтобус, в котором было предусмотрено все, кроме удобства пассажиров и пациентов. Рем не знал, кто его везет. Он не слышал Машиного голоса, но знал, что она здесь. Водитель, судя по голосу, пожилой покладистый мужчина, спрашивал:
– Сюда? Вот туда? Налево? Снова налево?
Тот, кто показывал дорогу, видимо, делал это знаками, молча.
– Стрелять не будут? – услышал Рем, и после паузы, во время которой водитель получил утвердительный знак, снова донеслось с переднего сиденья: – Хорошо.
Рем даже успел задремать, несмотря на тряску, а проснулся от криков: «Стой, стой!»