Каких усилий ему стоило сдержаться и не броситься на Злого, не узнает наверное никто. Но сдержался. Не бросился.
А вслед за Злым потянулись ребята, что были на ночной вылазке, потом остальные… И каждый плюнул. Ни один не воздержался…
Дети. Дети самые жестокие и безжалостные существа на свете. Наивно думать, что это не так. Просто взрослые, вырастая забывают об этом. Подсознательно затирают травмирующие воспоминания, смакуя лишь приятные моменты детства. Но объективно, нет коллектива страшнее подросткового. Тем более из сирот и «неблагополучных».
В этот день Леньку не били. Но дорога в Первые для него закрылась раз и навсегда.
Жизнь все равно остается жизнью, что бы не произошло в ней. Особенно, когда ты идешь на это что-то осознанно. Сознательно делаешь выбор.
А Ленька сделал свой выбор осознанно. Сознательно, понимая на что идет, сбросил с себя ношу лидерства. Да, при этом он упал на самое «дно» того сообщества, в котором до этого был лидером. Но!
Сильный, не физически, а душевно, морально сильный человек на «дне» никогда на долго не останется. Не остался и Ленька Отмор. Ведь отморозком его назвали не просто так.
День после сходки был днем тяжелым. Ведь «упасть» тоже надо суметь, не свернув себе шеи. Все «голоногие» весь день, всячески пытались выказывать свое презрение к «трусу»: норовили толкнуть, подставить подножку, опрокинуть вместе с подносом еды, отодвинули его кровать в общей спальне к самым дверям туалета…
К вечеру попытались, наконец, избить. Не удержались все-таки. Их было четверо. Он был один. Но «не большой побеждает, клыками украшенный, а маленький, злой и безбашенный»?. Все пятеро угодили в больничку почти на неделю.
Досталось ему крепко, но отпор он дал. Дрался до конца, до самого момента, когда прибежали воспитатели и оттащили его от визжащего комка боли, в который он превратил последнего стоящего на ногах из той четверки. Он откусил нос ему и почти вырвал из глазницы глаз. Остальные отделались переломами пальцев, одним сотрясением, гематомами и колото-рваными ранами (Ленька сорвал со стены картину в раме и расколотил ее о нападавших, а после добивал острым обломком рамы. Последний сумел вцепиться в него и повалить, но Отморозок Ленька, как уже писалось ранее, отгрыз ему нос напрочь и пальцами свободной руки выковырнул глаз из глазницы, но оторвать совсем не успел — оттащили).
После такого, когда Жестянкина выписали из «больнички», трогать его уже не решались. Игнорировали, выказывали всяческое презрение, но прикоснуться к нему боялись, словно к прокаженному.