Похоже, он действительно интересовался мной, если знает про Катерину. Интересно, как далеко распространяется его осведомленность?
– Удобное у тебя кресло, – Шалинский ерзает, как бы устраиваясь удобнее, затем встает и, оглядев кресло, спрашивает: – Оно сделано в твоей мастерской?
Киваю. Деревянное кресло, с обтянутыми кожей сиденьем и спинкой, сваял Василич. И именно демонстрация этого кресла помогла получить заказ, над которым мы сейчас работаем.
– Пожалуй, я закажу у тебя мебель для некоторых своих офисов. Завтра же пришлю представителя для составления договора, – губернатор запускает руку во внутренний карман и достает небольшой конверт. – Можешь считать это предоплатой.
Конверт летит на стол, а гость направляется к распахнутым дверцам шкафа. Я продолжаю стоять истуканом, не зная, как реагировать на услышанное.
– Надеюсь, в будущем ты сделаешь более удобный выход, – говорит он, поднимая люк. – Я все-таки не любовница, чтобы появляться из шкафа.
– А я на твои появления и не рассчитывал, – отвечаю, провожая взглядом фигуру губернатора, скрывающуюся в полу моего шкафа. – Может, проводить?
– Не стоит. До встречи.
– До встречи, – прощаюсь, думая о том, как много вопросов еще хотелось бы задать этому человеку, называющему меня смертным.
И надо же было ему появиться! Ведь так спокойно прошли последние две недели. Теперь вот буду думать, что за паразит во мне поселился. И, помятуя о нашей первой встрече, напрашивается вопрос, чего это вдруг губернатор проникся ко мне таким расположением? В гости зашел, заказом пообещал облагодетельствовать. Приглашение в конверте тоже, наверняка, его инициатива. Хотя некоторые местные «тузы» могут тоже захотеть познакомиться со мной поближе, если прав в своих прогнозах Василий.
И все же не спроста появился Шалинский. Как бы не стать пешкой в чужой игре…
Что-то давненько я в подземелье не спускался. Не пойти ли посмотреть – не изменилось ли чего?
Замкнув дверь, спускаюсь в подвал. Здесь по-прежнему пусто, так и не нашлось применения этим помещениям. Может, когда-нибудь, по примеру губернатора, тоже устрою здесь винный погреб, если, конечно, стану ценителем вин. В подземелье тоже ничего не изменилось. Все те же пять темных зарешеченных проемов и один губернаторский светлый. Однако, несмотря на то, что внешне все осталось в прежнем виде, все-таки чувствуется в подземном зале какое-то непонятное мне изменение. Еще раз внимательно осматриваюсь. Подхожу к каменной столешнице, кладу руку на то место, где обычно появляется книга. Ладонью ощущаю слабое тепло и, вроде бы, легкое покалывание. И все.