— На реке у них постов нет. На том берегу мы пошли веером. Метров за двести от места залегли. Наблюдение вели весь день. У моста стоят два зенитных орудия. Похоже — «эрликоны». Орудия — в окопах. Сверху замаскированы сетями. Неподалеку два блиндажа. Прислуги насчитали пятнадцать человек — во время обеда. Вся позиция зенитчиков обнесена колючей проволокой. Кроме того, с восточной стороны прикрыта рвом, залитым водой. Немцы днем часто вылезают на насыпь. Ходят куда-то на ту сторону. Но куда? Зачем? Разглядеть не удалось. Насыпь высокая. И за ней ничего не видно.
— Понятно, — многозначительно проговорил Фомичев. — Проволока во сколько рядов?
— В три кола.
— Может, под током?
— Не похоже. Нет, — уверенно ответил Борисов. — А вот банок на ней всяких консервных навешано, как игрушек на елке новогодней.
— Проволока на каком расстоянии от орудий?
— Метров на пятьдесят. Гранату не добросишь.
— Все предусмотрели, сволочи, — выругался Фомичев. — Где они обедают?
— Стол у них общий между блиндажами. И кухня тут же, полевая.
— Во сколько обед?
— В четырнадцать.
— Посты есть?
— Два. Один возле орудий. Другой возле блиндажей.
— Понятно.
Еремеев включил рацию. Десантники умолкли и тихо сидели вокруг Фомичева, радиста и его рации. Еремеев терпеливо слушал эфир. Потом снял наушники, сказал:
— «Семерку» гнали. Сплошную «семерку».
Фомичев и на это ответил свое неизменное «понятно» и опять стал расспрашивать Борисова:
— Офицеров видели?
— Видели двух. Звании не разобрали.
— Ну а как ликвидировать эту точку, соображения есть?
— Пока не ясно, — ответил Борисов.
— Ладно. Теперь докладывай ты, Тарас, — обратился Фомичев к Дзюбе.
Младший сержант Дзюба был по возрасту самым старшим в группе. Сухощавый, подвижный, решительный. Он прыгал в тыл врага уже летом сорок первого. Был ранен. Вернулся в строй. Снова был ранен. Окончил трехмесячные курсы специальной подготовки десантников. Там познакомился с Фомичевым.
— Мы наблюдали весь день, — начал Дзюба. — У меня такое впечатление, что тут немцы не фронтовые.
— Почему? — заинтересовался Фомичев.
— Во-первых, у них кой из кого уже, как говорится, песок сыплется. Во-вторых, их тут, наверное, ни разу даже не бомбили: воронок не видно, ходят — не маскируются, оружие носят, как палки. Ладно. Черт с ними. В течение светлого времени к мосту три раза подъезжала дрезина. Привозила охрану. Меняются они через шесть часов. В шесть утра, двенадцать дня и в шесть вечера. Меняются по четыре человека. Вот эти стоят как штыки. Похоже, что эсэсовцы. «Тотальники» их явно побаиваются, приветствуют, уступают дорогу и прочее. Долго наблюдали за самим мостом. Пытались увидеть, не подготовили ли они его сами к взрыву. Не заметили ничего.